О Христе, о жизни, о нас.

[яБорис]

Сообщение от яБорис

Почему же не в праве? Разве кто-либо запрещает?
Или любознательность любого из нас непременно должна быть востребована? Кем?
Подать мне сюда (дабы я понял...)все "тайны Мадридского двора".
Яд лаврового венка...он ведь только для Цезаря.
Правда, есть и другой яд - для каждого из нас, хотя в своей сути это всё тот же яд.
Мы не отравлены им, Михаил?

В чем же была сила Римской республики...Римской империи? В Цезаре?

[mika_il]

Сообщение от яБорис

В чем же была сила Римской республики...Римской империи? В Цезаре?

Ну, Борис, это удивительно не знать. Девиз Римского Сената был - "разделяй и властвуй!". Римские принцепсы прибегали к тому же. Принципиальная разница заключалась лишь в том, что в поздней Республике плебеи сумели вынудить Сенат учредить чисто плебейскую магистратуру - должность народных трибунов с правом "вето", аналогичным праву Сената. А в период принципата, все ключевые должности и права закрепились за принцепсами в одном лице. Я и говорю - власть приобрела абсолютный характер. Борьба за власть всегда стояла во главу угла. Знаменитый Публий Клодий, например, отказался от патрицианского достоинства, чтобы получить должность народного трибуна. Тот же Юлий Цезарь, чтобы состояться в статусе диктатора (наивысшая степень власти в республиканский период, упразднявшая все прочие магистратуры на срок своих полномочий), пошел на прямое столкновение с законом - войска даже полководцев, ожидающих империума, не могли находиться в городе и 50 милях от него. (Он этим и всопользовался, поскольку как раз ожидал империума и имел преданную ему армию "под рукой"). Октавиан заключил триумвират и, добившись уничтожения республиканской оппозиции, тут же уничтожил своих союзников. И так далее. Ничего не изменилось с тех пор, наоборот, было взято за образец достижения желаемого. Формы современные, а суть старая -


Цель оправдывает средства. (Г.Ю.Цезарь)

Сила - в средствах, к которым прибегают. А историческую схожесть двух личностей мы как-то затрагивали в какой-то теме.

[яБорис]

Сообщение от mika_il

Ну, Борис, это удивительно не знать. Девиз Римского Сената был - "разделяй и властвуй!". Римские принцепсы прибегали к тому же. Принципиальная разница заключалась лишь в том, что в поздней Республике плебеи сумели вынудить Сенат учредить чисто плебейскую магистратуру - должность народных трибунов с правом "вето", аналогичным праву Сената. А в период принципата, все ключевые должности и права закрепились за принцепсами в одном лице. Я и говорю - власть приобрела абсолютный характер. Борьба за власть всегда стояла во главу угла. Знаменитый Публий Клодий, например, отказался от патрицианского достоинства, чтобы получить должность народного трибуна. Тот же Юлий Цезарь, чтобы состояться в статусе диктатора (наивысшая степень власти в республиканский период, упразднявшая все прочие магистратуры на срок своих полномочий), пошел на прямое столкновение с законом - войска даже полководцев, ожидающих империума, не могли находиться в городе и 50 милях от него. (Он этим и всопользовался, поскольку как раз ожидал империума и имел преданную ему армию "под рукой"). Октавиан заключил триумвират и, добившись уничтожения республиканской оппозиции, тут же уничтожил своих союзников. И так далее. Ничего не изменилось с тех пор, наоборот, было взято за образец достижения желаемого. Формы современные, а суть старая -


Цель оправдывает средства. (Г.Ю.Цезарь)

Сила - в средствах, к которым прибегают. А историческую схожесть двух личностей мы как-то затрагивали в какой-то теме.

Михаил, возможно Вы меня не поняли.
Империя это не сенат...и не Цезарь. В чем сила империи? Если создалась империя, то, вероятно, была какая-то сила. В чем она заключалась? Что её определяло?

[mika_il]

Сообщение от яБорис

Михаил, возможно Вы меня не поняли.
Империя это не сенат...и не Цезарь. В чем сила империи? Если создалась империя, то, вероятно, была какая-то сила. В чем она заключалась? Что её определяло?

Возможно я продолжаю непонимать Вас, Борис. Империи создаются не силами, а людьми. Их достоинствами и их недостатками, выражающимися в способах и мотивах, методах и амбициях. Римская империя была "империей" потому, что её первые правители были императоры - полководцы, приходившие к власти при помощи преданных армий. Когда войско обожало командира, оно объявляло его императором и подносило ему полудамент (красный плащ). Сначала такой империй имел место сугубо в воинской среде. Но со временем армии стали определять кому править в государстве. А само государство римлян было принципатом - то, что называется деспотией и абсолютизмом. Единоличная абсолютная власть и определяла римскую "империю". И в которой мы с Вами живем также...

[яБорис]

Сообщение от mika_il

Возможно я продолжаю непонимать Вас, Борис. Империи создаются не силами, а людьми. Их достоинствами и их недостатками, выражающимися в способах и мотивах, методах и амбициях. Римская империя была "империей" потому, что её первые правители были императоры - полководцы, приходившие к власти при помощи преданных армий. Когда войско обожало командира, оно объявляло его императором и подносило ему полудамент (красный плащ). Сначала такой империй имел место сугубо в воинской среде. Но со временем армии стали определять кому править в государстве. А само государство римлян было принципатом - то, что называется деспотией и абсолютизмом. Единоличная абсолютная власть и определяла римскую "империю". И в которой мы с Вами живем также...

Империи создаются людьми. Без людей император - ноль...и сенат - ноль.
Люди и есть тот главный источник силы. Но рабы ничего не могут ни создать, ни удержать.
Однако важны основы...на которых создаются империи. Рост могущества империи...как и любого государства обусловлен.

Римские идеалы
Подобно тому, как «строгое» право (jus strictum) римлян под воздействием права народов проникается идеей общечеловеческого разума и справедливости, в Римской империи одухотворяется значение Рима и идея римского владычества. Повинуясь дикому инстинкту народа, алчного до земли и добычи, римляне времён республики не нуждались в оправдании своих завоеваний. Ещё Ливий находит совершенно естественным, чтобы народ, происходящий от Марса, покорял себе другие народы, и приглашает последних покорно сносить римскую власть. Но уже при Августе Вергилий, напоминая своим согражданам, что их назначение — владычествовать над народами (tu regere imperio populos, Romane, memento), придаёт этому владычеству моральное назначение — водворять мир и щадить покорённых (parcere subjectis). Идея римского мира (pax romana) становится с этих пор девизом римского владычества. Её возвеличивает Плиний, её прославляет Плутарх, называя Рим «якорем, который навсегда приютил в гавани мир долго обуреваемый и блуждавший без кормчего». Сравнивая власть Рима с цементом, греческий моралист видит значение Рима в том, что он организовал всечеловеческое общество среди ожесточённой борьбы людей и народов. Этой же идее римского мира дал официальное выражение император Траян в надписи на храме, воздвигнутом им на Евфрате, когда до этой реки была вновь отодвинута граница империи. Но значение Рима скоро поднялось ещё выше. Водворяя среди народов мир, Рим призывал их к гражданскому порядку и благам цивилизации, предоставляя им широкий простор и не насилуя их индивидуальности. Он властвовал, по словам поэта, «не оружием только, а законами». Мало того: он призывал постепенно все народы к участию во власти. Высшая похвала римлян и достойная оценка их лучшего императора заключается в замечательных словах, с которыми греческий оратор, Аристид, обратился к Марку Аврелию и его товарищу Веру: «при вас всё для всех открыто. Всякий, кто достоин магистратуры или общественного доверия, перестаёт считаться иностранцем. Имя римлянина перестало быть принадлежностью одного города, но стало достоянием человеческого рода. Вы установили управление миром наподобие строя одной семьи». Немудрено поэтому, что в Римской империи рано появляется представление о Риме как общем отечестве. Замечательно, что эту идею вносят в Рим выходцы из Испании, давшей Риму и лучших императоров. Уже Сенека, воспитатель Нерона и во время его малолетства правитель империи, восклицает: «Рим — как бы наше общее отечество». Это выражение усваивают себе затем, уже в более положительном смысле, римские юристы. «Рим — общее наше отечество»: на этом, между прочим, основывается утверждение, что изгнанный из одного города не может проживать в Риме, так как «Р. — отечество всех». Понятно почему страх Р. владычества стал уступать у провинциалов место любви к Риму и какому-то поклонению пред ним. Нельзя без умиления читать стихотворение греческой поэтессы, Эринны (единственное от неё, до нас дошедшее), в котором она приветствует «Рому, дочь Ареса», и сулит ей вечность — или прощание с Римом галла Рутилия, на коленах лобызавшего, со слезами на глазах, «священные камни» Р., за то, что он «создал единое отечество многим народам», за то, что «благом стала для покорённых против их воли римская власть», за то, что «Рим превратил мир в стройную общину (urbem fecisti quod prius orbis erat) и не только владычествовал, но, что важнее, был достоин владычества». Гораздо существеннее, чем эта благодарность провинциалов, благословляющих Рим за то, что он, говоря словами поэта Пруденция, «поверг побежденных в братские оковы», другое чувство, вызванное сознанием, что Рим стал общим отечеством. С тех пор как, по выражению Ам. Тьерри, «маленькая община на берегах Тибра разрослась во вселенскую общину», с тех пор как расширяется и одухотворяется идея Рима и римский патриотизм принимает моральный и культурный характер, любовь к Риму становится любовью к роду человеческому и связующим его идеалом. Уже поэт Лукан, племянник Сенеки, даёт этому чувству сильное выражение, говоря о «священной любви к миру» (sacer orbis amor) и прославляя «гражданина, убеждённого в том, что он родился на свет не для себя, а для всего этого света». Это общее сознание культурной связи между всеми римскими гражданами порождает в III веке понятие romanitas, в противоположность варварству. Задача соратников Ромула, отнимавших у соседей, сабинян, их жён и поля, превращается, таким образом, в мирную общечеловеческую задачу. В области идеалов и принципов, возвещаемых поэтами, философами и юристами, Рим достигает высшего своего развития и становится образцом для последующих поколений и народов. Он был обязан этим взаимодействию Рима и провинций; но именно в этом процессе взаимодействия заключались зародыши падения. Оно подготовливалось с двух сторон: претворяясь в провинциях, Рим утрачивал свою творческую, созидательную силу, переставал быть духовным цементом, соединявшим разнородные части; провинции были слишком различны между собой в культурном отношении; процесс ассимиляции и уравнения в правах поднимал на поверхность и ставил нередко на первый план национальные или социальные элементы, ещё не культурные или стоявшие много ниже общего уровня.

Право
Такое же торжество покорённых и такое же творчество Р. духа приходится отметить и в области права. В древнем Риме право имело строго национальный характер: оно было исключительным достоянием одних «квиритов», то есть римских граждан, и потому называлось квиритским. Иногородние судились в Риме претором «для иноземцев» (peregrinus); та же система была затем применена к провинциалам, высшим судьей которых стал римский претор. Преторы сделались, таким образом, творцами нового права — права не римского народа, а народов вообще (jus gentium). Создавая это право, римские юристы раскрыли общие начала права, одинаковые у всех народов, и стали их изучать и ими руководиться. При этом они, под влиянием греческих философских школ, особенно стоической, поднялись до сознания естественного права (jus naturale), проистекающего из разума, из того «высшего закона», который, по выражению Цицерона, возник «до почина веков, до существования какого-либо писанного закона или устроения какого-либо государства». Преторское право сделалось носителем начал разума и справедливости (aequitas), в противоположность буквальной интерпретации и рутине права квиритов. Городской претор (urbanus) не мог остаться вне влияния преторского права, которое стало синонимом естественного права и естественного разума. Обязанный «прийти на помощь гражданскому праву, дополнять его и исправлять ради общественной пользы», он стал проникаться началами права народов, и, наконец, право провинциальных преторов — jus honorarium — стало «живым голосом римского права». Это было время его расцвета, эпоха великих юристов II и III веков Гая, Папиниана, Павла, Ульпиана и Модестина, продолжавшаяся до Александра Севера и давшая римскому праву ту силу, глубину и тонкость мысли, которая побудила народы видеть в нём «писаный разум», а великого математика и юриста, Лейбница — сопоставить его с математикой.

Создание гражданского общества это прерогатива не президентов и сенатов, а таких людей как Вы, Михаил. И если эта сфера не является основной и определяющей, то и спрашивать за нашу действительность в общем-то не с кого.(имхо)

[mika_il]

Сообщение от яБорис

Создание гражданского общества это прерогатива не президентов и сенатов, а таких людей как Вы, Михаил. И если эта сфера не является основной и определяющей, то и спрашивать за нашу действительность в общем-то не с кого.(имхо)

Ничего себе у Вас философия, Борис. Т.е. кто-то правит, а отвечать должно солидарно гражданское общество? А если общество не согласно, то спросить больше не с кого? А по-моему это давно отработанная явная "политтехнология", которая внушается гражданам любой страны. Позволяющая править бесконечно долго и никому не давать отчета за последствия своего правления.

[яБорис]

Сообщение от mika_il

Ничего себе у Вас философия, Борис. Т.е. кто-то правит, а отвечать должно солидарно гражданское общество? А если общество не согласно, то спросить больше не с кого? А по-моему это давно отработанная явная "политтехнология", которая внушается гражданам любой страны. Позволяющая править бесконечно долго и никому не давать отчета за последствия своего правления.

И мне удивительно, что Вы не понимаете. Покаяние оно же с себя начинается, а не с кого-то. А Вы предлагаете, как и абсолютное большинство людей, спросить с другого. Возможно, это та "соринка в глазу", которую мы все хорошо различаем. Как думаете?