Чувство Долга

[Малкольм]

Сообщение от Selen

вот например, пожарник... он идет в огонь ибо принял некие обязательства адекватные своей службе... чувство долга здесь обусловит энергию психическую для преодоления преград и трудностей..............вот например, врач... он идет, едет, летит в слякоть и непогоду чтобы оказать помощь нуждающемуся или вот например, он оказывает помощь злодею явному и знает об этом и тем не менее он спасает жизнь ему... почему?... наверное потому что принял на себя некие обязательства которые вошли в симбиоз с чувством долга...

и вот я простой человек, с чувством долга в сердце горящим, вижу как горит где-то что-то... что должен я делать?... по-моему если ты еще не горишь чувством героизма, то чувство долга вовсе не требует от тебя чтобы ты шел в огонь и что-то там совершал героическое... что думаете?

Чувство долга соединяет сердце с некими обязательствами… т.е. обязательства в принципе могут внешне и приниматься, но если в человеке не горит чувство долга, то он эти обязательства начнет однозначно игнорировать… так например, воинская присяга внешне может и приниматься, но без чувства долга она будет простой формальностью…

Чувство долга похоже есть самое эволюционно значимое чувство, ибо ничто иное не в состоянии понудить, принудить, заставить двинуться в направление исполнения обязательств когда радости ноль а страданий сверх меры.

Я думаю это важный момент, т.е. вместе с чувством долга имеется и некое круговое пространство определенной величины радиуса ответственности вокруг этого чувства. Величина радиуса может меняться. Именно в это круговое пространство обязательства если и попадают то неизбежно к непреложному исполнению. Т.е. человек может сделать буквально всё из чувства долга перед своей семьей если радиус ответственности будет ограничен лишь этой семьей, но в то же время он будет совершенно равнодушен к другим проблемам более масштабным. В этой связи бесполезно взывать к нему с призывами – «ты должен…», «ты обязан…». Поэтому всё сводится к задаче увеличения радиуса ответственности. Наверное это имеет отношение к расширению сознания.

Кстати, ближние и дальние очень любят «прессовать» нас на эту тему – «ты должен…», «ты обязан…». Я вот думаю что если человек осознал в себе чувство долга, то именно он лишь и вправе решать какие именно обязательства помещать в сферу для исполнения. Например, обязательная воинская повинность с её приказами «ты должен явиться туда и сюда чтоб мы с тебя сделали то-то и то-то» и напротив, добровольное «принесение себя» к защите Родины, если придется. Спорно конечно, но что-то в этом есть.

[Речник]

Знакомьтесь, это Виктор Петрович Лукьянов, самый известный кондуктор петербургского троллейбуса № 3. Его знают потому, что таких кондукторов больше нет в городе — а возможно, и во всей стране.

Два с половиной года он раздавал безбилетникам и джентльменам, которые уступают места «заслуженным жителям города» (так он называет пенсионеров, инвалидов и беременных женщин), сладости и оплачивал за них проезд своей картой. Во время сочинской Олимпиады Виктор Петрович помимо остановок объявлял сводки о спортивных победах. В Новый год ходил в салоне в костюме Деда Мороза. Своим пассажирам говорил спасибо на 79 языках. И они платили ему взаимностью — за годы работы Виктор Лукьянов собрал целый двухтомник благодарностей.

На работу Виктор Петрович ходил как на праздник: белоснежная рубашка, галстук, брюки выглажены, усы подкручены. Но настроение ему пытались испортить практически каждый день: его невзлюбили коллеги и вахтерши на проходной — просто за его внешний вид и необычное поведение. В один прекрасный день он просто пошел и написал заявление об уходе по собственному желанию.

Новость о том, что лучший кондуктор Петербурга уходит, мгновенно облетела социальные сети и СМИ. Интернету удалось «отвоевать» Виктора Петровича: в его поддержку высказалось такое множество людей, что руководство петербургского Горэлектротранса встретилось с Лукьяновым и попросило его остаться. Недружелюбных коллег кондуктора могут привлечь к ответственности, если в ходе разбирательства выяснится, что они вели себя недопустимо.