Стихотворения

[Amarilis]

Эдуард Асадов
ЧТО ТАКОЕ СЧАСТЬЕ?

Что же такое счастье?
Одни говорят: «Это страсти:
Карты, вино, увлеченья –
Все острые ощущенья».
Другие верят, что счастье
В окладе большом и власти,
В глазах секретарш пленённых
И трепете подчинённых.
Третьи считают, что счастье –
Это большое участие:
Забота, тепло, внимание
И общность переживания.
По мненью четвёртых, это –
С милой сидеть до рассвета,
Однажды в любви признаться
И больше не расставаться.
Ещё есть такое мнение,
Что счастье – это горение:
Поиск, мечта, работа
И дерзкие крылья взлета!
А счастье, по-моему, просто
Бывает разного роста:
От кочки и до Казбека,
В зависимости от человека!

[Друд]

Сообщение от Amarilis

Эдуард Асадов
ЧТО ТАКОЕ СЧАСТЬЕ?

Это стихотворение моя мама в юности переписала себе. Ей особенно нравятся последние четыре строки.

[Musiqum]

(Автор неизвестен) :

* * * * * * *

Припала к окошку девчушка - Дарина,
А там, за окошком стальная машина:
То, лайнер воздушный, большой самолёт,
С которым Даринка умчится в полёт.

Ждут папа и мама, и много людей,
Здесь всё интересно, здесь нравится ей.
Ей нравится видеть большой самолёт.
Малышка посадку на рейс в Питер ждёт.

В Египте далёком, под солнцем палящим,
Всё было прекрасным, таким настоящим.
Как в сказке промчались счастливые дни,
Сегодня домой улетают они.

На Родину, в Питер летит самолёт,
Дариночку бабушка в Питере ждёт.
И сколько же радости будет при встрече,
Обнимет бабулю родной человечек.

И, вот, наконец, все уже на посадке,
Всё чинно и гладко, всё в полном порядке.
В руках документы, билеты и кладь…
Последние кадры, и скоро взлетать.

Встречают улыбками всех стюардессы,
Такие красивые, словно принцессы.
В салоне так много девчонок, ребят…
Смеются, резвятся, по – детски, галдят…

Ремни привязные уже пристегнули,
И все пассажиры в салоне вздохнули.
Возможно, со сказкой Египта прощались,
Когда их шасси от земли отрывались.

А кто-то, возможно, успел помечтать,
Как будут при встрече детей обнимать…
Как рады им будут, как встретят тепло…
А время отсчёта тревожно пошло.

Двенадцать минут… Кто-то, может быть, спал,
А кто-то ребёнка к груди прижимал,
Спокойно в салоне друг с другом общались,
Их ждал Петербург, все домой возвращались.

А в Пулково встретили страшную весть:
Упал и разбился… И горя не счесть.
Как можно поверить? Встречающим – шок!
Ещё есть надежда и веры глоток…

И слёзы рекой, и страдания, и стоны,
В руках, как спасательный круг, телефоны.
Но тщетно: у всех телефоны молчат,
И руки, упавшие в горе, дрожат.

Кружат беспилотники в зоне падения,
В рабочем режиме все службы спасения,
И зрелище страшное кровь холодит,
Здесь смерть, поселившись, по волчьи, скулит.

Здесь выживших нет: двести двадцать четыре…
Их столько осталось в затерянном мире.
И шлют из Египта последние вести:
Встречайте сегодняшним рейсом груз двести.

И нет равнодушных на всём белом свете:
Погибли ни в чём не повинные дети,
Погибли влюблённые, жизнелюбивые,
Там, в небе остались их души счастливые…

И стонут, от скорби, земля с небесами,
А горе людей не озвучить словами.
Всё то, что случилось, умом не понять,
Нельзя, невозможно такое принять!

Припала к окошку девчушка – Дарина,
А там, за окошком, всё та же картина:
Стальная машина на взлётной стоит.
Дариночка в Питер на ней полетит…

Как символ трагедии, образ Дарины,
Пусть смотрит на мир с поднебесной вершины.
Всё, так же, ждёт рейс и спокойна она,
И смотрит на жизнь из большого окна...

* * * * * * *

[Друд]

Держу экзамен в первый класс:
Не соблазниться длинным спором
С тем, кто узнает Правду в фас,
А профиль - встретит помидором.

[В.Е.К.]

Мне приснилось, что ангел , спускаясь с большой высоты,
Свой божественный хлеб мне приносит с корицей и тмином,
И небесную жизнь он вдыхает в земные цветы,
И ладонью своей источает нектар бальзамина.

Он мне дал выжимать ароматы из южных ночей,
Прежде чем я проснусь и пройдет в моем теле дремота ,
Я стремился упорно впитать золотистый елей
И с индийскою вазой сравнить раскрывавшийся лотос.

Ю. Куликовский

[Друд]

ОТ ОБРАТНОГО


Ничто так не вдохновляет замкнуться
в ожидании своей Единственной,
как бездонность разнообразия
женской красоты.

Ничто так не поднимает в цене
чувство любви,
как бесстрашие перед одиночеством.

[Друд]

ПОЭТ НЕПИШУЩИЙ


Я пойду и под небом лягу
Птицей, чудом не улетевшей.
Я давно разлюбил бумагу -
Краток век листвы пожелтевшей.

Я видал все гримасы ада -
Но не дрогнул. Как небо чист я.
Мне таких изумлений надо,
Для которых и мрамор - листья.

Когда столько оставил сзади,
Что забыл, как глядеть тревожно,
Только в Синей Большой Тетради
И читать, и писать возможно.