Однако Лукашенко готов продавать свои услуги Западу. А как союзник России он за эти годы не сделал ничего.
«Лукашенко не поддержал нас в 2008 году, потом он не признал присоединение Крыма к России и основал гигантский контрабандный терминал, чтобы наживаться на санкциях против России. Что касается взаимоотношений с Западом, то он прилежно выполняет «дорожную карту» для нормализации взаимодействия. Это он делает по разным причинам, в том числе и потому, что боится у себя повторения Майдана и предпочитает договориться с Западом по-хорошему», — отмечает Андрей Суздальцев.
К огромному сожалению это правда. Не знаю, где и как произошла размолвка с Путиным, но факты налицо
Не думаю, что Лукашенко всё это делал из-за размолвки с Путиным. Здесь что-то другое.
Так что Россию не переделаешь и мы такие и наш мотив действий в мире исключительно ради справедливости.
Вы слишком идеализируете, где вы в капиталистическом обществе видели движения в сторону справедливости? «Россию не переделаешь», да ее каждый день переделывают. Например по крупному, была монархическая, социалистическая теперь капиталистическая. И каждый руководитель склонял ее в ту или иную сторону. Да, у России есть Ось, но она не в кремле а выше.
На Родине тошно, за границей — муторно: чего хотят русские люди.
Не без оглядки на текущее положение дел в стране и мире Алексей Беляков взялся ответить на извечный вопрос: что же значит быть русским?
Недавно был в Берлине. Вечером зашел в бар, не в «Элефант», как Штирлиц, но чем-то похожий. Сижу пью кофе. А у стойки три молодых и очень пьяных немца. Один все время что-то громко вскрикивал и порядком мне надоел. Я допил кофе, поднялся. Когда проходил мимо стойки, молодой горлопан чуть задержал меня, похлопал по плечу, как бы приглашая участвовать в их веселье. Я усмехнулся и покачал головой. Парень спросил: «Дойч?» («Немец?»). Я ответил: «Найн. Русиш». Парень вдруг притих и чуть ли не вжал голову в плечи. Я удалился. Не скрою, с торжествующей улыбкой: был доволен произведенным эффектом. Русиш, ага.
А русский я до самых недр. Образцовый русский. Поскреби меня — найдешь татарина, это с папиной стороны, с маминой есть украинцы — куда без них? — и где-то притаилась загадочная литовская прабабушка. Короче, правильная русская ДНК. Густая и наваристая как борщ.
И весь мой набор хромосом, а в придачу к нему набор луговых вятских трав, соленых рыжиков, березовых веников, маминых колыбельных, трех томов Чехова в зеленой обложке, чукотской красной икры, матерка тети Зины из деревни Брыкино, мятых писем отца, декабрьских звезд из снежного детства, комедий Гайдая, простыней на веревках в люблинском дворе, визгов Хрюши, грустных скрипок Чайковского, голосов из кухонного радио, запаха карболки в поезде «Москва-Липецк», прозрачных настоек Ивана Петровича — весь этот набор сотворил из меня человека такой широты да такой глубины, что заглянуть страшно, как в монастырский колодец.
Быть русским — это быть растерзанным. Расхристанным. Распахнутым. Одна нога в Карелии, другая на Камчатке.
И нет никакой оригинальности именно во мне, я самый что ни на есть типичный русский. Загадочный, задумчивый и опасный. Созерцатель. Достоевский в «Братьях Карамазовых» писал о таком типичном созерцателе, что «может, вдруг, накопив впечатлений за многие годы, бросит все и уйдет в Иерусалим скитаться и спасаться, а может, и село родное вдруг спалит, а может быть, случится и то и другое вместе».
Быть русским — это быть растерзанным. Расхристанным. Распахнутым. Одна нога в Карелии, другая на Камчатке. Одной рукой брать все, что плохо лежит, другой — тут же отдавать первому встречному жулику. Одним глазом на икону дивиться, другим — на новости Первого канала.
И не может русский копаться спокойно в своем огороде или сидеть на кухне в родной хрущобе — нет, он не просто сидит и копается, он при этом окидывает взглядом половину планеты, он так привык. Он мыслит колоссальными пространствами, каждый русский — геополитик. Дай русскому волю, он чесночную грядку сделает от Перми до Парижа. Какой-нибудь краснорожий фермер в Алабаме не знает точно, где находится Нью-Йорк, а русский знает даже, за сколько наша ракета долетит до Нью-Йорка. Зачем туда ракету посылать? Ну это вопрос второй, несущественный, мы на мелочи не размениваемся.
Теперь нас Сирия беспокоит. Может, у меня кран в ванной течет, но я сперва узнаю, что там в Сирии, а потом, если время останется, краном займусь. Сирия мне важнее родного крана.
Академик Павлов, великий наш физиолог, в 1918 году прочитал лекцию «О русском уме». Приговор был такой: русский ум — поверхностный, не привык наш человек долго что-то мусолить, неинтересно это ему. Впрочем, сам Павлов или современник его Менделеев вроде как опровергал это обвинение собственным опытом, но вообще схвачено верно. Русскому надо успеть столько вокруг обмыслить, что жизни не хватит. Оттого и пьем много: каждая рюмка вроде как мир делает понятней. Мировые процессы ускоряет. Махнул рюмку — Чемберлена уже нет. Махнул другую — Рейган пролетел. Третью опрокинем — разберемся с Меркель. Не закусывая.
Лет двадцать назад были у меня две подружки-итальянки. Приехали из Миланского университета писать в Москве дипломы — что-то про нашу великую культуру. Постигать они ее начали быстро — через водку. Приезжают, скажем, ко мне в гости и сразу бутылку из сумки достают: «Мы знаем, как у вас принято». Ну и как русский пацан я в грязь лицом не ударял. Наливал по полной, опрокидывал: «Я покажу вам, как мы умеем!». Итальянки повизгивали: «Белиссимо!» — и смотрели на меня восхищенными глазами рафаэлевских Мадонн. Боже, сколько я с ними выпил! И ведь держался, ни разу не упал. Потому что понимал: позади Россия, отступать некуда. Потом еще помог одной диплом написать. Мы, русские, на все руки мастера, особенно с похмелья.
Больше всего русский ценит состояние дремотного сытого покоя. Чтоб холодец на столе, зарплата в срок, Ургант на экране. Если что идет не так, русский сердится. Но недолго. Русский всегда знает: завтра может быть хуже. Пословицу про суму и тюрьму мог сочинить только наш народ. Моя мама всю жизнь складывала в буфете на кухне банки с тушенкой — «на черный день». Тот день так и не наступил, но ловлю себя на том, что в ближайшей «Пятерочке» уже останавливаюсь около полок с тушенкой. Смотрю на банки задумчиво. Словно хочу спросить их о чем-то, как полоумный чеховский Гаев. Но пока молчу. Пока не покупаю.
Быть русским — это жить между небом и омутом, между молотом и серпом.
При первой возможности русский бежит за границу. Прочь от «свинцовых мерзостей». Тот же Пушкин всю жизнь рвался — не пустили. А Гоголь радовался как ребенок, пересекая границу России. Италию он обожал. Так и писал оттуда Жуковскому: «Она моя! Никто в мире ее не отнимет у меня! Я родился здесь. Россия, Петербург, снега, подлецы, департамент, кафедра, театр — все это мне снилось. Я проснулся опять на родине...». А потом, когда русский напьется вина, насмотрится на барокко и наслушается органа, накупит барахла и сыра, просыпается в нем тоска. Иностранцы с их лживыми улыбочками осточертели, пора тосковать. Тоска смутная, неясная. Не по снегу же и подлецам. А по чему тоскует? Ответа не даст ни Гоголь, ни Набоков, ни Сикорский, ни Тарковский. Русская тоска необъяснима и тревожна как колокольный звон, несущийся над холмами, как песня девушки в случайной электричке, как звук дрели от соседа. На родине тошно, за границей — муторно.
Свою страну всякий русский ругает на чем свет стоит. У власти воры и мерзавцы, растащили все, что можно, верить некому, дороги ужасные, закона нет, будущего нет, сплошь окаянные дни, мертвые души, только в Волгу броситься с утеса! Сам проклинаю, слов не жалею. Но едва при мне иностранец или — хуже того — соотечественник, давно живущий не здесь, начнет про мою страну гадости говорить — тут я зверею как пьяный Есенин. Тут я готов прямо в морду. С размаху.
Это моя страна, и все ее грехи на мне. Если она дурна, значит, я тоже не подарочек. Но будем мучаться вместе. Без страданий — какой же на фиг я русский? А уехать отсюда — куда и зачем? Мне целый мир чужбина. Тут и помру. Гроб мне сделает пьяный мастер Безенчук, а в гроб пусть положат пару банок тушенки. На черный день. Ибо, возможно, «там» будет еще хуже.
"Как Россия одним залпом убрала с морских просторов флот США
09 Октября 2015
Никто не обратил внимания на тот факт, что российская авиационная группировка в Сирии по количественному составу и номенклатуре самолетов практически идентична пытавшимся бомбить Донбасс в 2014 году украинским ВВС. Основу составляют те же бомбардировщики Су-24 и штурмовики Су-25.
Только украинскую авиацию в считанные недели согнали с неба шахтеры, парикмахеры, таксисты и охранники супермаркетов, а российской не могут нанести хоть какой-то ущерб отлично подготовленные, вооруженные и имеющие опыт длительных боевых действий террористы ИГ. Более того, ее почтительно сторонятся боевые самолеты Израиля, Турции, да и всей американской "антитеррористической" коалиции в целом.
Это свидетельство как высокого уровня подготовки российских пилотов и возможностей модернизированных летательных аппаратов, создававшихся еще в 70-е годы прошлого века, так и того факта, что российские ВКС, в отличие от украинских ВВС, действительно являются слаженным и эффективным инструментом, имеющим, помимо собственно ударного воздушного компонента, интегрированные в систему средства ПВО, радио-электронной борьбы (РЭБ), глобального позиционирования (ГЛОНАСС) и космической разведки.
Киев применял авиацию на уровне Первой мировой войны — отдельные самолеты взлетели, нашли отдельную цель и отбомбились (или их сбили). Россия же продемонстрировала полноценный авиационный ударный комплекс, в котором самолет и пилотирующий его летчик являются важным и наиболее заметным, но лишь одним из многих звеньев, обеспечивающих эффективное уничтожение противника и собственную безопасность.
Но все же, группировка российских ВКС в Сирии слишком невелика, противник не обладает полноценной современной системой ПВО, авиация стран Запада прямого противодействия ВКС России не оказывает, а украинскую армию, по боевым возможностям корректнее сравнивать с племенным ополчением Республики Чад, чем с Вооруженными силами России. Поэтому говорить о полном превосходстве над вероятным противником в авиационном компоненте пока не приходится — нет достаточного материала для сравнения.
Удар с Каспийского моря Зато в том, что касается военно-морского компонента, 7-го октября одна Каспийская военная флотилия, одним залпом 26-ти ракет "Калибр" по базам ИГИЛ в Сирии надолго (а в нынешнем его виде навсегда) убрала с морских просторов флот США как реальный фактор, способный обеспечивать так называемую проекцию силы (раньше это называли "дипломатией канонерок").
В чем прелесть ситуации?
Во-первых, Россия поставляла ракеты, аналогичные использованным 7-го октября, на экспорт. Их дальность составляла 300 км. США обоснованно предполагали, что дальность аналогичных ракет, состоящих на вооружении России может быть выше (от 400 до 600 км). Залп Каспийской флотилии накрыл цели на дальности 1500 км, и это, судя по всему, не предел. Появились сообщения, что реальная дальность стрельбы может превышать 4000 км.
Во-вторых, раньше не только Каспийская флотилия, но и Черноморский и Балтийский флоты РФ рассматривались вероятным противником как силы, способные только оборонять соответствующие районы побережья, ловить контрабандистов и браконьеров, а также проводить десантные операции в своих замкнутых акваториях. ЧФ, кроме того, обеспечивал тыл Средиземноморской эскадры.
Но в качестве реальной угрозы США рассматривали только предварительно развернутые в открытом океане эскадры и ударные корабли, а также те силы Тихоокеанского и Северного флотов, которые хотя бы теоретически могли вырваться на просторы Атлантики и Тихого океана, в случае начала серьезного конфликта.
В-третьих, в результате у США получалось, что их авианосные ударные группы (АУГ) являются практически неуязвимыми. По расчетам американских стратегов, для уничтожения одной АУГ российский флот должен был обеспечить залп не менее чем ста ракет, для чего в одном месте необходимо было сосредоточить практически все ударные корабли (ракетные крейсера, ракетные эсминцы и многоцелевые атомные подлодки) Северного или Тихоокеанского флотов. В Вашингтоне считали, что каждый из двух российских флотов, не запертых наглухо в закрытых акваториях, в худшем случае сможет нанести какой-то (возможно даже значительный) ущерб одной АУГ, после чего его ударные силы практически прекратят свое существование, а господству оставшихся сил США на просторах мирового океана ничто угрожать не будет.
В-четвертых, выяснилось, что на деле дальность стрельбы даже небольших кораблей — не 400 и не 600, а намного более полутора тысяч километров.
То есть и Каспийская флотилия, и Черноморский флот способны, не покидая свои акватории, уничтожить любого противника в Восточном Средиземноморье и в Персидском заливе, а Балтийский флот способен держать на прицеле Северное море, Ла-Манш и часть Норвежского моря. С учетом возможности Северного флота контролировать Северную Атлантику из-за пределов досягаемости противника и аналогичной возможности Тихоокеанского флота утопить все, что плавает в Тихом океане севернее Гавайев, флот США оказался неспособным проецировать угрозу на берега Евразии.
Поскольку ракетный залп может быть дан совершенно незаметными кораблями ближней морской зоны с удаления в тысячи километров, американские моряки увидят ракеты только в момент попадания в их корабль или на подлете. Принять эффективные меры самообороны они просто не успеют.
Таким образом, резко сокращается количество ракет в залпе, необходимых для уничтожения АУГ. Исчезает необходимость подводить к ней крупные надводные корабли флота РФ на расстояние эффективного ответного удара. Следить же за каждым сторожевиком, ловящим браконьеров в Охотском или Каспийском морях (но способном внезапно утопить американский авианосец, мирно пасущийся за три моря от этой неприметной лодочки) США просто не в состоянии.
И вот результат До 7-го октября Вашингтон был уверен, что Россия не способна эффективно противостоять силовым действиям США без применения ядерного оружия. На этом, собственно, и базировалась американская наглость в международной политике.
Американцы не скрывали, что используют силу, когда хотят, просто потому, что адекватно ответить им обычным оружием никто не в состоянии, а начинать ядерную войну Россия не будет ни из-за Ирака, ни из-за Сирии, ни даже из-за Украины. Они, как нахальный подросток, привыкший, что все в компании слабее его, спокойно нарывались на конфликт по принципу: "Дай сдачи, если сможешь", в полной уверенности, что никто не сможет. И вдруг выяснилось, что могут. Россия может.
Американцы оказались в крайне сложной ситуации. Вся политика последних лет строилась на том, что в критический момент Вашингтон способен относительно безнаказанно использовать силу. Теперь выяснилось, что нет.
Более того, спроецировав продемонстрированные флотом возможности на авиацию, генералы Пентагона уже рассчитали, что российские ВКС способны расстреливать цели на территории США, не покидая воздушное пространство России. Америка впервые в истории почувствовала себя беззащитной перед обычным (неядерным) оружием.
Но самое опасное для США не то, что Россия обладает возможностью прикрыть свою территорию и территории своих союзников в Евразии от американского флота, который теперь становится бессмысленным бременем для налогоплательщиков (он, по сути, ликвидирован как военно-политический аргумент). И даже не то, что Москва может при желании пострелять по территории США обычным оружием с безопасного удаления (совсем как США по Ираку).
Главное, что это поняли союзники США. А большинство из них давно уже хранит верность мировому гегемону только из страха перед его военными возможностями, от которых (по их представлениям) никто не может защитить. 7-го октября Россия продемонстрировала, что она может. И это в корне изменило всю военно-политическую ситуацию в мире.
Конечно, американские союзы и коалиции начнут рассыпаться не сразу, но США теперь будет значительно труднее просто командовать своими союзниками, не учитывая их интересов. Партнерам есть теперь к кому уйти. Вашингтону придется убеждать и торговаться. Американцы давно разучились это делать. Ресурсы на ублажение союзников не предусмотрены. Да и аргументы у США слабые. Если верить Обаме, США лучшие потому, что лучшие, и им все должны потому, что должны.
Этот аргумент был веским до 7-го октября 2015 года. Теперь это личное мнение одного человека.
Ростислав Ищенко
РИА Новости'
__________________ Сохраняйте душевный свет. Вопреки всему, не смотря ни на что. Это свет, по которому вас найдут такие же светлые души.
Посол Франции в России Морис Рипер заявил, что Франция выступает за отмену для россиян краткосрочных виз на въезд в страны Шенгена. Франция считает, что для Европы нет миграционного риска из России
О том, что Франция выступает за отмену для россиян краткосрочных виз в страны Шенгенского соглашения, Рипер заявил, выступая на открытии визового центра Франции в Москве, передает Интерфакс.
«Наиболее радикальное решение — снять краткосрочные визы для России. Это пожелание Франции, но пока не удается добиться согласия с другими странами Шенгенского соглашения. Это наша цель», — заявил Рипер.
«Мы считаем, что миграционного риска из России нет. Мы хотим, чтобы как можно больше россиян приехало во Францию и больше французов могло побывать в России», — добавил посол.
По его словам, Франция поддерживает также программы обмена студентов российских и французских вузов.
В конце июля нынешнего года Рипер рассказал в интервью РБК, что, несмотря на кризис на Украине, Россия остается партнером Франции. Также посол добавил, что, по его мнению, «Россия находится в Европе».
На прошлой неделе Ассоциация туроператоров России (АТОР) предложила министру иностранных дел Сергею Лаврову отменить въездные визы для граждан некоторых стран Евросоюза, в частности для туристов из Испании, Италии и Греции. В АТОР пояснили, что именно эти страны активно сотрудничают с российской туриндустрией.
Правила форума
Справка
Расширения
Россия и мир 
Линейный вид
