Михаил Казиник - Рыцарь Культуры

[Руслан Коломиец]

Сообщение от Восток

Согласитесь - даже если появятся настоящие лидеры - способные повести за собой людей - им будет много проще пробиться к сердцам тех, кто уже чувствует и испытывает на себе мощное влияние высокого искусства. Так что я думаю такие как Казинник - находятся на своём месте и на своём посту.

Не только согласен, но и добавлю, что людям нужно дарить светлые моменты в жизни. Музыка для этого - самый подходящий язык, вне религий, споров, дисгармонии человеческих отношений. И не только она нужна, чтобы проложить путь к человеческому сердцу светлым Учениям. В какие-то моменты она даст переживание, которое, быть может, когда-то обережет от плохого поступка или темных мыслей. Это программа, закладываемая в подсознание, с мыслью - исполниться в будущем.

Ф.М.Достоевский. Братья Карамазовы.
- Господа, мы скоро расстанемся. Я теперь пока несколько времени с двумя братьями, из которых один пойдет в ссылку, а другой лежит при смерти. Но скоро я здешний город покину, может быть очень на долго. Вот мы и расстанемся, господа. Согласимся же здесь, у Илюшина камушка, что не будем никогда забывать - во-первых Илюшечку, а во-вторых друг о друге. И что бы там ни случилось с нами потом в жизни, хотя бы мы и двадцать лет потом не встречались, - все-таки будем помнить о том, как мы хоронили бедного мальчика, в которого прежде бросали камни, помните, там у мостика-то? - а потом так все его полюбили. Он был славный мальчик, добрый и храбрый мальчик, чувствовал честь и горькую обиду отцовскую, за которую и восстал. Итак, во-первых, будем помнить его, господа, во всю нашу жизнь. И хотя бы мы были заняты самыми важными делами, достигли почестей или впали бы в какое великое несчастье, - все равно не забывайте никогда, как нам было раз здесь хорошо, всем сообща, соединенным таким хорошим и добрым чувством, которое и нас сделало на это время любви нашей к бедному мальчику может быть лучшими, чем мы есть в самом деле. Голубчики мои, - дайте я вас так назову - голубчиками, потому что вы все очень похожи на них, на этих хорошеньких сизых птичек, теперь, в эту минуту, как я смотрю на ваши добрые, милые лица, - милые мои деточки, может быть вы не поймете, что я вам скажу, потому что я говорю часто очень непонятно, но вы все-таки запомните и потом когда-нибудь согласитесь с моими словами. Знайте же, что ничего нет выше и сильнее, и здоровее, и полезнее впредь для жизни, как хорошее какое-нибудь воспоминание, и особенно вынесенное еще из детства, из родительского дома. Вам много говорят про воспитание ваше, а вот какое-нибудь этакое прекрасное, святое воспоминание, сохраненное с детства, может быть самое лучшее воспитание и есть. Если много набрать таких воспоминаний с собою в жизнь, то спасен человек на всю жизнь. И даже если и одно только хорошее воспоминание при нас останется в нашем сердце, то и то может послужить когда-нибудь нам во спасение. Может быть мы станем даже злыми потом, даже пред дурным поступком устоять будем не в силах, над слезами человеческими будем смеяться, и над теми людьми, которые говорят, вот как давеча Коля воскликнул: "Хочу пострадать за всех людей", - и над этими людьми может быть злобно издеваться будем. А все-таки как ни будем мы злы, чего не дай бог, но как вспомним про то, как мы хоронили Илюшу, как мы любили его в последние дни, и как вот сейчас говорили так дружно и так вместе у этого камня, то самый жестокий из нас человек и самый насмешливый, если мы такими сделаемся, все-таки не посмеет внутри себя посмеяться над тем, как он был добр и хорош в эту теперешнюю минуту! Мало того, может быть именно это воспоминание одно его от великого зла удержит, и он одумается и скажет: "Да, я был тогда добр, смели честен". Пусть и усмехнется про себя, это ничего, человек часто смеется над добрым и хорошим; это лишь от легкомыслия; но уверяю вас, господа, что как усмехнется, так тотчас же в сердце скажет: "Нет, это я дурно сделал, что усмехнулся, потому что над этим нельзя смеяться !"

[mirer]

Еще один работник Культуры.

Валентин Семёнович Непомнящий — российский литературовед, доктор филологических наук,специалист по творчеству Александра Сергеевича Пушкина.

Есть одна очень интересная черта. Достоевского знает весь мир, и признает. Почитает Толстого, Чехова и т.д. Они все в переводе внятны. Пушкин в переводе, если говорить совершенно честно, недоступен. Человеку, не знающему русского языка и России, Пушкин чужд. Для него он в лучшем случае талант, замечательный, любопытный, занятный, окруженный какими-то загадками поэт, но не то, что он на самом деле для нас. Здесь – стена. Тот, кто не знает Россию, не может понять Пушкина, даже хорошо зная русский язык. Нужно обязательно знать, и лучше бы любить, Россию, чтобы понять, что такое Пушкин, как мы это понимаем. Да и мы сами-то его не очень хорошо понимаем
Итак, Пушкин – загадка для всего культурного мира. Но есть другая загадка для всего мира, и не только в культурном – в широком смысле. Есть такая загадочная вещь – она называется “русская духовность”. Весь мир знает, что у России какая-то “особая” духовность (“загадочная русская душа”) И вот я прихожу к выводу, что есть некоторая аналогия между этой непонятностью Пушкина для всего мира и таинственностью русской духовности для всего мира. Все, кто занимается Пушкиным, говорят, что его черты трудно определить. Можно сказать: Лермонтов – мятежность, Тютчев – космизм, пантеизм, Толстой – диалектика души, психологизм. Есть “чеховские интеллигенты”, “тургеневские девушки”, “гоголевские типы”… Ничего подобного у Пушкина нет: нет “пушкинских типов”, нет, скажем, “пушкинских дворян” или “пушкинских мужиков”. Его трудно ухватить. Гоголь, обожавший и превозносивший Пушкина, говорил, что у него нет личности. Но ведь и русская духовность в мире признается несколько аморфной. Но примерно то же самое говорили и говорят о Пушкине: “поэт вообще”.
Или, скажем, “всемирная отзывчивость” Пушкина, о которой сказал Достоевский. Ведь тот же Достоевский говорит, что всемирная отзывчивость характерна для русского человека вообще, для России. Здесь опять-таки Пушкин похож на вот эту русскую духовность. Одним словом, явление Пушкина и явление русской духовности, русской культуры, России – это явления из очень близких рядов.
Замечательно вот еще что. Эта самая духовность, о которой мы говорим, имеет в мире этническое определение – “русская”. Понятно почему: видимо, для всего мира это качество сосредоточено именно в России, ассоциируется именно с Россией. Но если внимательно читать Евангелие, если хорошо вникнуть в учение Православной Церкви, то мы увидим, что та духовность, которую называют русской духовностью,– это есть и Православие.
K чему сейчас такой широкий контекст? Я не буду останавливаться на различиях между нашим христианством и западным. Просто, когда я рассказываю это менее квалифицированной аудитории, я говорю: посмотрите на два распятия, православное и католическое: ведь на нашем распятии руки Христа раскинуты почти горизонтально, это символ объятия, а на западном – провисшее тело, то есть главное – телесная мука. Вспомним также: на западе исчезла икона, а появилась картина. Картина, на которой изображен Спаситель, святые, является моим объектом, я на них смотрю, они предо мною предстоят. A перед иконой – ты предстоишь. И это условно называется “обратной” перспективой (а та – вроде “прямая”). Это не частность и не случайность, тут коренное различие духовных установок. В чем оно?
На Западе главный праздник – Рождество. “Нет гнезда выше орлиного, нет праздника выше Рождества”,– говорит немецкая пословица. Почему? A потому, что Бог так любит меня, что Он мне уподобился. A раз так, раз Бог уподобился мне такому, каков я есть,– стало быть, я хорош таков, как есть…
A у нас главный праздник – Пасха, и это совсем другой подход: в Пасхе, в Своих страданиях, в Воскресении Бог зовет меня Ему уподобиться: “Возьми свой крест и иди за Мной”.
Это разные точки отсчета. У них отсчет, грубо говоря, “снизу”, от меня, а у нас отсчет “сверху”, от Бога (или, на светском языке,– от Идеала). Вот в чем разница западного и восточного христианства. Разные точки отсчета рождают и разную перспективу: у них – линейная, у нас так называемая обратная. Не Бог предстоит мне на картине, а я предстою перед Богом. И я должен тянуться к Нему, а не он мне уподобляться на каждом шагу.(В.Непомнящий)

http://rutracker.org/forum/viewtopic.php?t=2523264 "Евгений Онегин". Читает и толкует Валентин Непомнящий
Вы услышите весь роман – от первой до последней главы и рассказ, не лекцию, а именно живой, увлекательный, полный глубокого чувства и смелой мысли рассказ. Исследователь покажет, что за чудо этот роман, почему и зачем он написан Пушкиным, что и как в нем происходит и почему происходит именно так, а не иначе, почему «Евгений Онегин» являет нам в своем роде сердце всей русской литературы, а тем самым, может быть, и всей русской культуры; в чем художественное, нравственное, духовное – одним словом, человеческое – значение романа для России, для нас с вами.Он не исполняет «Онегина», а проживает его вместе с нами. В этом чтении выдающегося исследователя – точном, выразительном и совершенном – с ним не может соперничать ни один артист.

[Редна Ли]

Кстати, один российский пушкинист говорил мне, что в их среде самыми лучшими специалистами по Пушкину считаются японские пушкинисты. Как это ни странно...

[aurora]

Сообщение от Редна Ли

Кстати, один российский пушкинист говорил мне, что в их среде самыми лучшими специалистами по Пушкину считаются японские пушкинисты. Как это ни странно...

Несомненно, Ваш знакомый большой оригинал, если не сказать больше.
Но, хотела бы заметить, что на фоне общего кризиса в пушкиноведении, который наблюдается уже много лет, могут произрасти и не такие цветы "изобретательности". Что только не рождается на почве академической науки, находящейся в депрессии, касается ли это пушкиноведения, или чего - то ещё.
Никто, на сколько мне известно, не обеспокоен "вторжением" японцев в образовавшуюся нишу "новых творческих подходов в изучении наследия" великого русского поэта.
Этих направлений исследований множество, включая и "эзотерический", кстати.
Разве что придумать новую технологию постижения "загадочной русской души" могут…

[Восток]

Сообщение от Редна Ли

Кстати, один российский пушкинист говорил мне, что в их среде самыми лучшими специалистами по Пушкину считаются японские пушкинисты. Как это ни странно...

Какое-то время назад - это было общепризнанным фактом в некоторых кругах. Причём это вполне объяснимо, если учесть с одной стороны склонность японских студентов к кропотливому детальному изучению и главное - учесть личности основоположников японской Пушкинистики.

Пушкинские иероглифы в судьбе Варвары Бубновой
Варвара Бубнова – как много значило это имя в художественной жизни России начала двадцатого века! В Петербурге и Москве сотни поклонников новых, невиданных доселе, живописных течений – авангарда и супрематизма, – осаждали галереи и выставочные залы. Выставки с участием Варвары Бубновой и ее друзей Маяковского и Татлина, Гончаровой и Ларионова, Лентулова и Малевича, объединенные в творческие сообщества «Союз молодежи», «Ослиный хвост» и «Бубновый валет», эпатировали почтенную публику. Были дерзки, вызывающи, необычны. Но судьба не менее оригинально разложила жизненный пасьянс самой художницы. Ее «Бубновый валет» лег... на восток.
В начале 1920-х вместе с матерью художница отправилась в Японию, в гости к сестре Анне. Студентка Петербургской консерватории по классу скрипки Анна Бубнова, став женой вольнослушателя Университета и сменив свою родовую фамилию на японскую Оно, уехала вместе с мужем на его родину, в Токио. Визит к сестре Анне несколько затянулся — в стране Восходящего Солнца Вареньке Бубновой суждено было прожить почти... сорок лет! И стать основоположницей новой, прежде неведомой науки – японской пушкинистики.
Революционные вихри и семейные коллизии занесли двух русских барышень в экзотическую Японию. Но они не только не затерялись в чужой стране, но и привнесли в ее древнейшую культуру новые животворные импульсы «Если бы не она, – писала газета «Цусё симбун» о Варваре Бубновой, – переводы русской литературы в Японии не достигли бы, наверное, такого высокого уровня».
Мне довелось побывать в токийском университете «Васэда», где Варвара Дмитриевна многие годы читала курс лекций по русской литературе, и даже посчастливилось услышать в магнитофонной записи одну из них, посвященную «Евгению Онегину». Она читала последнюю главу романа, пушкинские строки о магическом кристалле, и пыталась объяснить их смысл японским студентам.

источник

[mirer]

1971 г. 468. (Гуру). Истинное искусство задачей своей имеет извлекать из глубин сознания лучшее, что в нем хранится, быть может, еще в спящем состоянии. Произведения искусства вдохновляют и возвышают человека. Искусство пробуждает дремлющее качество духа. Оно человека к вершинам зовет. Истинное творчество насыщено зовами к Свету. «Через искусство имеете Свет».

1960 г. Февр. 24 Путь искусства – йогический, ибо требует от идущего этим путем развития и обострения органов чувств и многих качеств духа.

1970 г. 423. (Гуру). О познавательном значении искусства думают мало. А между тем искусство – это путь познавания тех явлений и областей жизни, которые познать другим путем невозможно. Поэт и художник как бы прозревают в сущность вещей и видят то, чего иначе увидеть нельзя. Можно задать себе вопрос: откуда композитор черпает свои мелодии? Из себя? Но их в нем нет, они приходят откуда-то. Откуда? С какими сферами связывается он, чтобы получить материал для своего творчества? Искусство есть прямой путь к осознанию Высших Миров.

1963 г. 456. (Гуру). Служение Красоте и искусству есть питание оболочек своих Светом. Даже травы тянутся к Свету, тем более – дух. Значение искусства как питания духа – огромно. Искусству в жизни человеческой можно отвести первенствующее место, через него – Свет. Искусство можно назвать, в его высшем понимании, новой религией человечества. Красота – это купол Великого Храма Жизни. Красота синтетична, ибо может обнять собой все. Можно представить себе, как Красотою оформлены все тела человека и как входит она во все его дела, мысли и чувства. Красота – это Свет, это полное отсутствие тьмы. Красота – это жизнь. Мир Новый будет строиться Красотою и основан на Красоте. Но Красота войдет в жизнь через искусство. Потому назначение искусства велико и высоко. Те, кто сознательно служат искусству, есть служители Света.

[Восток]

[kate]

Интересно, если бы Елена Ивановна сидела в этом зале, как бы она описала этого человека, окультуривающего народные массы?