О Рыцарях-магах

[ninniku]

Закончилось совещание и все разошлись. Начальник ставки пригласил Командира к себе в кабинет. Когда оба вошли, Командир увидел накрытый стол, но накрыт он был необычно. На белой скатерти стояли два закопченных котелка, чайник, такой же черный, явно только с костра, краюха хлеба и тарелка с лесными ягодами. Это был обычный обед пограничников, но здесь, в этом отделанном темным деревом помещении и на белоснежной скатерти все это великолепие смотрелось очень странно.
Командир поймал на себе любопытный взгляд своего бывшего начальника и улыбнулся.
- Спасибо! Мне не привычно тут, в этой обстановки и такой обед вдвойне приятен.
- Ну, так садись и налегай! И я с тобой.
По обычаю ели молча. Это была пшеничная каша с кусками сушеной говядины, которую бросали уже в самом конце варки. Она была ещё твердой. Запив все травяным отваром, оба откинулись в креслах и повисло молчание, в этот раз напряженное. Наконец начальник начал:
- Я думаю, что мое время вышло. Твой взлет здесь для всех неожиданный, но после нашего с тобой путешествия с Императором я чего-то такого и ждал. Но… Пусть гадают. Я об этом ничего никому не сказал.
Командир молчал и слушал. Он дал понять, что будет слушать, никак не отреагировав на эти слова. И начальник ставки продолжил:
- Я не знаю, чем ты ему так интересен, но это не спроста. Не думаю, что кто-то ему что-то такое напел про тебя удивительное. Ты вообще незаметен был. Служил как все и не лез на рожон. Поэтому тут что-то особенное. Я не в обиде… Мне пора уходить. Давно собирался и сейчас уже написал прошение об отставке. Если честно, я даже рад, что не мне выпала эта честь – подавлять восстание. Но ты поступил очень мудро, отклонив предложения других. Нельзя бойцов кидать на эту бойню. Что мы потом с ними делать будем?
Командир молча отметил эти слова. Значит, начальник ставки понял его, понял, почему он отказался от простого и эффективного решения. Он посмотрел на него с доверием и благодарностью. Начальник ставки не был членом Боевого братства пограничной стражи. Иначе он представился бы должным образом. Он не знал, как это делается…
- Я не член вашего Братства. Не удивляйся. Я знаю о нем и догадываюсь, что ты к нему принадлежишь. Кое что знаю о твоей жизни и службе, знаю о твоей самоотверженности. Таких Братство не пропускает. Но мне не повезло. Я ведь чужой тут. Я служил в армии, но там был потолок, не выслужиться. И друг устроил меня на эту должность. Вот так и просидел тут почти десять лет. Я знаю о вашем Братстве и верю ему. И почему-то мне кажется, что вы знаете гораздо больше меня…
Но Командир смолчал и на это. Он не имел права говорить о Братстве с посторонним, даже если он начальник. И тот понял. Сразу как-то осунулся и постарел.
- Ладно. Я понимаю… Потом, когда все закончится, а я не сомневаюсь в их разгроме, ты выбрал верную тактику – с нашей силой в чистом поле мало кто может состязаться даже из профессиональных воинов – я введу тебя в курс дела тут. Все расскажу. Думаю, ты будешь назначен на эту должность.
Командир сидел, слушал и не знал как себя вести. Ему было все равно – назначат или нет. Скорее не хотелось этого. Ему казался весь разговор преждевременным. Но в этот момент вошел вестовой и разрядил ситуацию, хотя вести его были тяжелыми. Прибыл первый конный отряд с востока провинции. У самого города он попал в засаду, есть потери… Это было первое боевое столкновение с повстанцами.
Они встали и быстрым шагом вышли из здания в парковую зону, где обустраивался отряд. Все выглядели напряженными. Над людьми висел запах пролитой крови. Бойцы смотрели на них открыто, не отводя взгляда, и он давил на сердце. Командир собрался: Докладывайте!
- Мы шли двумя колоннами, как положено, выслав дозор, - командир отряда докладывал спокойно, с достоинством, но горячка боя в нем не остыла. Он потирал уставшие руки, куртка была залита чужой кровью. – На дозор и напали на повороте, там где лес подступает к дороге. Было темно, но один из бойцов успел дать сигнал рогом. Прежде чем погиб. Первая колона вступила в бой сходу, а вторая оказалась у нападавших в тылу. Услышав сигнальный рог, они атаковали бандитов в спину. Никто не ушел. Никто не уцелел. Мы потеряли троих. Десять раненых…
- Пленных вы не взяли….
Это был не вопрос. Просто Командир вслух сказал то, что увидел и понял. На земле лежали трое бойцов, накрытых плащами с головой. Рядом валялась куча чужого оружия. Вероятно, все ждали от него каких-то слов, но он посмотрел на убитых и сказал:
- Отдыхайте. У вас есть пара часов. О них позаботятся. У вас будет возможность посчитаться. Срочно соберите всех, кто был тут с утра и готовьте бойцов к немедленному походу.
Последнее было обращением к начальнику ставки. Через час в зале совещаний собрались те же начальники. Начальник ставки отдал распоряжение поднять по тревоге курсантов школы младших командиров. На встречу подходящим к городу отрядам вновь помчались вестовые с новым приказом.
- Мы выступаем немедленно. Противник нас опередил. Первое боевое столкновение показало, что они стерегут дороги. Мы не можем медлить. Я изменил приказ. Отряды пойдут не сюда, а к месту условленного сбора. Ваша задача, - Командир обратился к начальнику гарнизона – все засады на дорогах уничтожить. Мы пойдем тропами и по пути перехватим всех их гонцов. Я отдал приказ. Разведка выдвигается к местам расположения повстанцев. У них та же задача – отловить всех, кто пойдет с сообщением о нашем выступлении. Но дороги вы должны очистить. Ну, вот и все… Пора.

[ninniku]

АНОНС!!!
В следующей главе планируется появление Художника Мечты

[ninniku]

Через час отряды конной пограничной стражи вышли из города тропами, избегая главных дорог, и двинулись на юг. Никаких столкновений больше не было и к рассвету они вышли в место сбора. Оно было особенным и Командир его выбрал не зря. Это было таинственное место, то ли древнее святилище, то ли могильники, а может и храмовый город. Выглядело оно действительно как город в степи. Мощные земляные курганы, расположенные большим кругом и связанные между собой земляными валами. Почти крепость. В центре было пустое пространство. Только в середине этого круга бил из земли родник, одетый в камень. Русло его, тянущееся на юг, также было выложено каменными плитами. Удобно поить лошадей. Здесь и расположились, выставив дозоры далеко за пределами этой земляной крепости.
Пока бойцы поили лошадей и разводили костры, которые из-за валов были не видны со стороны, Командир созвал офицеров на совет. К ним присоединился и Координатор от Тайной стражи. Совет был недолгим. Все получили задачи и присели возле костра отдохнуть. В котле закипала вода, уже бросили в неё травы, когда тихо подошел разведчик и доложил о задержании неизвестного.
- Что при нем было?
- Мешок с продуктами. Не много. Какое-то тряпье. И большая сумка с бумагой, карандашами и мелом.
Это обстоятельство заинтересовало всех. Бумага и карандаши … В степи, да как раз в расположении тайного лагеря войск, идущих на войну!
- Неси сюда вещи. А он пусть стоит, где сейчас. Негоже, чтобы он нас видел, - с этими словами Командир посмотрел на Координатора, тот одобрительно кивнул.
Стражник принес мешок и сумку. Сначала вытряхнул мешок. Командир взял прутик и поворошил вещи. Их было не много. Мешочки с крупой, сухарями и склянка с солью. Грубая, вязанная толстой нитью рубаха и нож. Вот нож его заинтересовал. Много он видел ножей, но такого ни разу. Он был косо срезан, как у столяра или сапожника, только длиннее. И без ручки. Просто косо заточенная железная пластина, но острая, как бритва.
- Ладно. Покажи бумаги.
Боец извлек из сумки пачку плотных листов чистой бумаги, коробку с углями, обмотанными в бумагу, мел нескольких цветов, кучу разноцветных баночек с краской, кисти.
- Не похож на лазутчика. Набор странный.
Потом очень осторожно боец вытащил из сумки несколько приличных по размеру картин. Они были написаны красками. Картины пошли по рукам офицеров…
- Такого не бывает! Смотри, тут тени нет, а восход!
- И такое бывает, - Координатор улыбнулся, - Я видел такое на севере. Это когда воздух светится. Как раз на восходе.
- Как светится?
- Вы привыкли на юге к темным ночам. А там бывают светлые ночи. И на рассвете воздух как бы светится, не давая тени укорениться.
Командир слушал их, а сам рассматривал другую картину. И что-то в ней его озадачивало. Горы и яркое голубое небо. Солнце в зените. Но вот что-то с небом не так….
- А звезды днем при ярком солнце ты не видел? – Командир догадался, что его удивило. Сквозь синь неба просматривали звезды, целые скопления звезд. Как бы ночь и день совместились на картине.
- Нет. Такого я не видел. Разреши взглянуть, - Координатор взял рисунок и принялся его вертеть в неверном свете костра. Хмыкнул.
- А ну-ка, тащи его сюда!
Через пару минут к костру подвели усталого человека средних лет, высокого, но не худого. Грива волос, как у льва, спадала на плечи и была седой. Не очень густая борода торчала как пучок травы из сухой земли. Глаза человек прятал. Командир рассмотрел его внимательно, прежде чем задать вопрос. Он хоть и не был специалистом по допросам, но опыт его научил – самый важный вопрос первый. Он всегда задавал его именно так и внимательно смотрел на реакцию, а выводы делал сразу.
- Кто ты такой?
Не было замешательства. Человек поднял глаза, но не на Командира, а куда-то вдаль. И по направлению взгляда и по тому, как сверкнули его глаза и по ощущению в своем сердце Командир понял – он не соврет сейчас. И он сказал. Сказал как-то значительно и не им, а куда-то далеко, в пространство. Как будто там, за курганами, кто-то слышал его и ждал этого ответа.
- Я – Художник Мечты.

[ninniku]

Если сказать, что все были поражены ответом, то это будет неправдой. Командир никогда не слышал такого сочетания слов. Да и другие офицеры были очень удивлены и не скрывали этого. Но вот Координатор лишь ухмыльнулся и ответил на недоумение остальных.
- Да, есть такое направление в живописи. Есть художники, которые так себя называют. Они думают, что рисуют свою Мечту, поэтому их картины и не похожи на этот мир.
- Ты осведомлен, - человек грустно улыбнулся, обратив взгляд на Координатора. Он смотрел как-то свысока или, правильнее сказать, с достоинством. – Но ты не знаешь! Я рисую не свою Мечту. Я рисую твою Мечту!
- Ну, так уж и мою, - Координатор рассмеялся, - Что ты знаешь о моей Мечте, горе живописец!
- Я не живописец. Те рисуют мир, как он есть. Я же рисую Мечту. Она твоя так же, как и моя. Если ты можешь её увидеть. Мечта – мой дар тебе. И если ты её увидел, значит, она и твоя. И ты знаешь её не хуже меня. Только я могу нарисовать, а ты нет. Но, если только ты её увидел, узнал её, то твоя признательность будем мне даром. Вот так я и живу. Так зарабатываю на хлеб. Люди дарят его мне вместе с признательностью за то, что я узнал их Мечту и показал им. Помог увидеть.
- Ну, так покажи мне мою, а то что-то эти вот твои рисунки меня не трогают. Не вижу я в них своей Мечты….
- А они не для тебя. Они для тех, кто увидит и узнает. Но я могу показать тебе и твою Мечту. Изволь. Только вот руки у меня связаны…
Координатор вопросительно глянул на Командира, тот согласно кивнул и страж молча развязал руки Художнику.
- Присядь. Хочешь травяного отвара или еды?
- Я никогда не беру плату прежде труда. Я голоден, но если не смогу показать тебе твою Мечту, то останусь голодным. Не приму подачки.
- Суров ты, братец. Ну, ладно раз так… Делай, как знаешь.
Художник присел ближе к пламени костра и взял в руки уголь. Освободив из перевязанной пачки лист бумаги, он нанес несколько штриховых линий и потом внимательно посмотрел на Координатора. Он стал рисовать, не отрывая взгляда. Выглядело так, как будто он копировал что-то за спиной тайного стража. Рисунок появлялся очень быстро и стал узнаваемым. На глазах у Командира, а он сбоку видел рисунок, стал рождаться ажурный, но мощный Замок. Странным в нем было то, что Замок висел в воздухе. Под ним угадывались поля, горы, реки, рядом плыли облака. Он как бы летел в небе.
И вдруг Командир почувствовал холодок в спине. Ему показалось на секунду, что он видел этот Странствующий Замок когда-то, что этот образ ему хорошо знаком. Не то, чтобы он Мечтал о нем, но… Возможно и мечтал. Ведь образ откуда-то был ему знаком.
Художник наложил последние штрихи и протянул Координатору. Тот смотрел на рисунок внимательно, погрузившись в свои мысли. Это было заметно. Заметно по тому, как он перевел дыхание, как будто сбросил тяжкий груз с плеч. По тому, как он озадачено обхватил подбородок, и глаза его потеплели. Потом улыбка осветила лицо.
- Ты заслужил свой завтрак, - Координатор сам налил в кружку отвар и вместе с куском хлеба передал Художнику.
Потом посмотрел на застывших в любопытстве офицеров и сказал.
- Я когда-то во сне видел этот Странствующий Замок. Он летел над полем и опустился у моих ног. Я стал его гостем. Мне показалось, что прошли годы, прежде, чем я проснулся. Но больше я никогда его не видел. Так что можно сказать, он угадал мою Мечту. Пусть детскую, но тем не менее. Ведь помню о ней.
- Я не угадал. Я просто это знаю, - Художник произнес это с набитым ртом. Прозвучало глухо. Окружающие улыбнулись.
- Ты опасный человек, если видишь наши мечты! Ты и мою мечту видишь? – Командир спросил просто так. Вроде как пошутил. Но Художник отложил свой хлеб и кружку. Взял в руки бумагу и мелки и сказал.
- Я вижу твою Мечту. Я нарисую, только ты не должен её показывать. Не надо чтобы другие видели. Если выполнишь условие, я покажу тебе её.
Условие было неожиданным. Командир сидел, не зная, что ответить. Но кто-то из офицеров сказал.
- Пиши, брат. Мы не будем смотреть. Никто не знает, о чем он мечтает. И о чем думает и что чувствует. Он всегда был Командиром.
Офицеры встали и попросили разрешения удалиться к бойцам. Координатор помедлил, но тоже встал и ушел. Они остались вдвоем.

[ninniku]

- Как ты это делаешь? Угадываешь Мечты людей?
- Я не угадываю. Просто смотрю вам в глаза и слушаю себя. Моя Мечта безбрежна. В ней всему находится место. Я посмотрел в глаза твоему собеседнику и вспомнил про Замок. А посмотрел тебе в глаза и увидел… Ну, ты и сам скоро увидишь, - пока Художник говорил, он рисовал что-то на небольшом листике бумаги разными мелками. Командир не мог рассмотреть и ему было очень любопытно. Он перебирал свои мечты и в общем-то не находил ничего такого, что могло бы его удивить. Как-то получалось так, что он и не мечтал вроде бы. Всегда знал, чего ждать следует, а чего нет. Чего хотел, того добивался, а чего не мог добиться, о том и не думал совсем.
- А я тоже узнал тот Замок. Мне показалось, что видел его когда-то..
- Да, видел. Это и был мир твоей Мечты, но ты оставил его и забыл. Я всегда вижу тех, кто побывал в Странствующем Замке.
- Почему же я оставил его?
- Мечта появилась другая, шире, красивее и она поманила. Теперь Замок лишь забытая часть твоей Прекрасной Мечты, лишь маленькая часть твоего Мира.
- Странно ты говоришь о Мечте, как будто она целый мир, но это лишь желание. Кто-то мечтает о любви, кто-то о деньгах и власти, кто-то о здоровье. Это лишь то, чего им в жизни не хватает... А у меня есть все, чего я хотел.
- Не все. Да и Мечта – это не желание вовсе. Это то, ради чего ты живешь, это ЗОВ в сердце твоем. И ты не хочешь этого вовсе, а стремишься и ждешь. Видишь ли, когда мы желаем, то именно так, как ты сказал, того чего не хватает. А когда мечтаем, то ВСПОМИНАЕМ. О том, что суждено нам, о том, куда идем и, что ищем, и что ждем. Мечта – это далекая, зовущая нас цель. Она часть Вечности. Можно быть гостем у неё, но нельзя ей обладать.
- Красиво ты говоришь. Но в жизни как-то не так. Получается, что Мечта у всех одна? И у нас и у тех, кого мы идем убивать сейчас…
- Знаешь, а если бы вы сошлись сейчас возле этого костра, сели бы и поговорили о том, о чем мечтаете… сами бы убедились, что мечты у вас общие, похожие и Великая Мечта человечества вмещает их все.
- Почему же мы тогда идем убивать друг друга?
- Сложно сказать, почему так всегда происходит. Они думают, что Мечту можно завоевать, что она стоит любой цены и цены крови в том числе. А вы.. Вы просто идете выполнять свой долг. И ваши мечты тут не при чем.
- И кто же прав?
- Правы по-своему все. Они жертвуют во имя своей Мечты, а вы во имя долга. И то и другое – достойная жертва.
- Странные твои слова, хорошо, что их не слышат мои воины.
- А если бы и услышали, это их не поколеблет. Разве что милосердие коснется их сердец и, может быть, они пощадили бы своих врагов.
- Как можно выиграть бой, если думаешь о пощаде врагу?
- Не знаю, тебе виднее. Может быть ты и прав. Вы победите, в вас чувствуется сила правды и правота вашей силы. Только победа не принесет ни радости, ни мира в ваши сердца. Боль её останется навсегда.
- В этом ты прав. Мы идем, закрыв сердца и стиснув зубы до скрежета. Так будет и в бою. Но мы не будем их щадить, как они не пощадили бы нас. А если их Мечта требует кровавых жертв, то мне такая мечта не нужна. Пусть они будут первыми и последними её жертвами. Мы не оставим в живых никого и пусть их мечта умрет вместе с ними. Мы будем носить эту боль в себе, до конца наших дней. Но если потребуется, мы вновь и вновь встретим эту кровавую мечту своими копьями.
Командир разошелся, что редко бывало с ним. Он вдруг почувствовал ненависть к тем, кого шел убивать. И он понял, что ненавидит их за то, что они вынудили его и бойцов это делать.
- Ты прав, конечно. А они заблуждаются. Они думают, что Мечта требует жертв. И так и будет. Они и станут жертвами. Только вот Мечта тут не при чем. Она останется той же прекрасной и далекой, какой была и есть. И когда настанет срок, ОНА придет к людям. И не потребует никаких жертв. Лишь бы они помнили, а они будут помнить. Потому что память об этой Жертве переживет века.
Тягостно стало Командиру на душе. Он увидел правоту Художника. Конечно, сейчас они победят. Он не сомневался. Их наградят и прославят. Но пройдут годы и все может измениться. И память людей сложит песню о тех, кто пал в бою за свою Мечту. А ему и его бойцам останется одно осуждение. Он произнес эти мысли вслух и вдруг подумал, что у него нет выбора. Потому что любой иной выбор будет предательством. И он вспомнил Камни имперской дороги. То странное чувство Свободы, которое напомнили они. На мгновение ему захотелось вновь её пережить, уйти от сужденного ценой своей жизни.
- Не нужно этого. Этот бой лишь часть сужденного, уклониться от него сейчас – значит уклониться от своей Судьбы. А это самый бессмысленный выбор, какой только может быть, - Художник словно прочитал его мысли.
Он закончил рисовать и протянул ему рисунок.
Командир машинально взял, но мысли его были прикованы к последним словам Художника, и он смотрел какое-то время на рисунок, не воспринимая его. Но потом сосредоточился и увидел облик девушки. Её тонкое, прекрасное лицо смотрело на него синими, бездонными, принимающими все глазами, полными неизбывной грусти. Золотые волосы развивал ветер со спины. Одна прядь волос закрывала левую половину лица так, что видны были лишь глаза, часть тонкого носа и уголок нежных губ. Плавный изгиб правой половины лица, тонкие, взлетающие вверх брови были удивительно знакомы, очень близки и тревожили сердце, которое вдруг взорвалось теплой волной любви. Это была ОНА. Командир ни минуты не сомневался.
- Как ты узнал? Как смог увидеть, если я сам не видел её никогда?
- Но ты узнал, - Художник улыбался, - Я, когда посмотрел на тебя в первый раз, вдруг вспомнил свою первую любовь. Она выплыла из глубин моей памяти, и я понял, о ком ты мечтаешь. Я ведь пытался нарисовать свою Любимую, но рука сама изменила черты и получилось другое лицо, которого я не видел никогда. Но вот ты вспомнил. Вспомнил свою Мечту. Это и есть твоя зовущая Мечта. Ради неё стоит терпеливо исполнять свой долг, чтобы дождаться Сужденного! Хотел бы я быть на твоем месте, как ни странно звучат эти слова….

Командир бережно прижал рисунок к своему сердцу. И в этот момент нестерпимо заболел палец, на котором было кольцо Императора. Заболел так, что руку свело от боли и она обвисла плетью. На сердце легла какая-то тень обреченности и он сказал:
- Знаешь, каждая пролитая кровь, каждый убитый мной человек накладывает отпечаток тени на мое сердце. И иногда мне кажется, что если настанет день нашей встречи, я подойду к ней с каменным сердцем. И тогда лучше бы её не было…
- А разве то, что ты до сих пор делал, ты делал с ненавистью? Разве есть твоей совести в чем упрекнуть тебя?
- До сих пор этого не было. До сих пор это были бандиты. К ним не было жалости, но не было и ненависти. Они сами избрали свой путь и знали, что рано или поздно он именно так и закончится. А сейчас, чувствую, что ненавижу…
- Ненавидишь за то, что они вынудили тебя это делать. Но и это зря. Они тоже выбрали свой путь и другого завершения им тоже ждать не приходится. Они идут с горящими глазами воевать за свою мечту и тоже приготовились к гибели. Ты и твои воины – лишь карающая рука Судьбы. Вот ты молчишь… Понимаешь… Делай то, что ты должен делать. Но пусть то, что ты сделаешь, никогда не коснется твоей Мечты. Обереги её. И уберегись от ненависти. И когда придет срок, ты будешь готов.
Командир задумался. Он понимал правоту этих слов. Он выполняет свой долг. Они идут за своей мечтой. Судьба сведет их на поле брани. В иных условиях интересно было бы с ними поговорить, поспорить. Но они сами выбрали жестокий путь. И Империя дает им такой же жестокий ответ. И чувства Командира никого не интересуют. И какой в них тогда прок?
- Спасибо тебе, Художник Мечты. Никогда я не встречал людей, подобных тебе. Ты не только напомнил мне о моей Мечте, ты успокоил мою душу. Мне тяжко сейчас, как никогда тяжко. Но в твоих словах звучит Высшая правда. Я постараюсь внять твоему совету. Сейчас мы расстанемся и больше не свидимся никогда. Чем могу отплатить тебе за твою помощь?
- Мне не нужна плата. Мечта может быть лишь подарена. Нельзя требовать за неё плату.
- Хорошо. Я сам решу, как выразить мою признательность.
Командир кликнул вестового и приказал принести мешок с продуктами, теплый свитер. Все это он отдал Художнику, не смотря на его возражения. Потом достал из своей полевой сумки знак и отдал со словами:
- Этот знак убережет тебя. Показывай его любым воинам и полицейским, которые попытаются задержать тебя. Но береги его от повстанцев. Иначе они убьют тебя. Лучше выбрось подальше, если увидишь их. А теперь… Прощай. Тебя проводят немного. Но иди на запад или на север. Там нет войны. Здесь тебе делать нечего. Здесь теперь не время Мечте. Скоро здесь будет пир тьмы.
Художник молча поклонился и сопровождаемый вестовым скрылся за земляным валом. А Командир ещё раз посмотрел на дорогое ему лицо на рисунке и, обернув в чистый марлевый бинт, спрятал его в боковом кармане полевой сумки. Чтобы не видел никто.

[ninniku]

Командир ошибался, когда подумал, что скрыл рисунок от посторонних глаз. Далеко от него в тот самый момент, когда он рассматривал его, Сестра быстро взяла лист бумаги и высыпала на него порошок графита, потрясла лист, равномерно распространив его по бумаге и, положив на стол и протянув над ним руку, закрыла глаза и сосредоточилась. Графит под воздействием её мысли и магнетизма, исходившего от руки начал группироваться, образуя черты лица. Через несколько минут был готов рисунок лица девушки. Сестра ещё подержала руку над листом. От неё исходили мощные токи, впечатывая графит в ткань бумаги в четких линиях образа. Закончив это, Сестра стряхнула лишний графит, взяла другой чистый лист и, накрыв им первый, прокатила по нему небольшой стальной валик, нагретый предварительно на огне камина. Потом разъединила листы. На обоих было изображение, пусть зеркальное, но четкое и ясное.
Мыслью Сестра позвала Рыцаря-Мага, который собирался в путь. Скоро он пришел и без вопросов взял лист с рисунком из её рук, внимательно рассмотрел и положил в свою сумку.
- Как ты узнала?
- Не я. Художник Мечты облегчил нам труд. Он узнал и нарисовал, я лишь увидела его глазами Командира.
- Ты послала его?
- Нет. Это рука Провидения. Пути Высших неисповедимы и очень красивы.
Рыцарь-Маг ощутил тепло в душе. Действительно, накануне кровавой бойни, когда до неё осталось совсем немного и сердца бойцов окаменели в её предчувствии, вдруг, рискуя жизнью, появляется неведомый бродяга, который к тому же оказывается не кем иным, как Художником Мечты. И к тому же необычайно одаренным живописцем. Это само по себе великая редкость. Такую невероятную встречу невозможно предвидеть и в людных благополучных местах, а уж в чистом поле, в двух шагах от войны… Редчайшее сочетание непредсказуемых условий – верный знак руки Провидения. Признак вмешательства Высших.
- Я гадал, как найду её? Где найти? Хоть страна небольшая и людей не много, месяцы уйдут, чтобы до всех дойти. Но как узнать? Какие слова сказать? И вот… Так просто и красиво… Кстати, нет ли её среди твоих учениц и сестер?
- Нет. Я бы узнала этот лик. У неё глубокие синие глаза. Такие и здесь редкость. По этому признаку можешь тоже искать. У нас нет таких. Но есть на севере, за горным хребтом. Там тоже есть несколько женских общин и есть университет. Есть школа боевых искусств на востоке. Но возможно она в горах, в Заповедной земле. И если она там, тебе путь будет открыт.
Внутри Священной Страны была такая заповедная зона. Она со всех стороны была окружена горными кряжами. И собственно она и являлась той самой Священной Страной, о которой так много ходило слухов по земле. Но ни Сестра, ни Рыцарь-Маг не имели права прохода и не знали туда путей.

[ninniku]

Они лежали на холме, ежась от утреннего холода, и глядели на светлеющее небо. Ещё дети совсем, обоим по 16 лет, но уже при деле. Это был дозор повстанцев. Мальчишка вызвался сам. Парень он был не простой, высокий, строгий и сильный на вид. Но юность его отпугивала лидеров повстанцев и они его со смехом отослали прочь. Он молча вышел во двор деревенского дома, где располагался штаб, взял в руки две палки и обратился к охранникам:
- Если вы воины, одолейте мальчишку!
Те рассмеялись и не двигались. Но парень упорно стоял во дворе и ждал. Собрались люди вокруг, лидеры выглянули в открытые окна. Пауза затягивалась, стало неловко и один из охранников решил весь этот цирк прекратить. Он подошел к парню и со словами: «Двигай отсюда», попытался толкнуть его тупым концом копья. Мальчишка увернулся и нанес удар по плечам охранника обеими палками одновременно. Тот выронил копье и со стоном упал на колени. Но тут же вскочил и уже со злостью, выхватив меч, попытался плашмя обрушить его на голову паренька. Однако и тут у него ничего не получилось. Меч отлетел в сторону от удара палки по локтю, а лицо охранника залилось кровью, после удара другой палки по лбу. В движениях паренька все увидели отточенное мастерство.
- Хватит! – один из лидеров крикнул из окна, - Подойди, парень! Ты кто?
- Какая тебе разница. Один из твоих воинов. Я хочу в дело. Ты сам видел, я умею биться и лучше, чем твои мужланы. Пошли меня в разведку.
- Погоди, не торопись. Ишь, какой скорый. Я должен знать, могу ли тебе доверять. Ты дрался как воин, где научился?
- Был в молодняке у пограничников. Почти 7 лет. Я многое умею, чего вам и не снилось.
- Так ты из них? Отчего тут? Шпионишь?
- Нет. Меня выгнали. Но не спрашивай почему. Это мое дело и тебе знать не надо и никому.
Можешь мне доверять. Не пожалеешь.
Они поговорили ещё несколько минут и лидер принял решение. Мальчишке разрешили взять ещё напарника, но подростков больше не было, а взрослые с ним не захотели идти. И лишь девочка согласилась. Согласилась, потому что влюбилась давно и без памяти. Ей просто хотелось быть рядышком. Было бы жестоко посылать на опасное дело детей. Но вот именно опасности лидеры и не видели. Они отказались от боевых дозоров в степи. Они крепко надеялись на свою агентуру в столице провинции и на заслоны в её окрестностях. Они ещё не знали, что заслоны были обнаружены и уничтожены все до единого полицией и частями гарнизона, пограничники ускользнули из города незамеченными, а посланцев от их агентов перехватили в степи их дозоры и боевое охранение колонн.
Днем мальчишка и девочка выехали в степь. Место дозора он определил сам. Это была гряда холмов, разделяющая степь на две части. Они ехали быстро и молча, но к утру следующего дня парень остановился, спешился и поднялся на холм. С него степь была видна как на ладони.
- Ты хорошо знаешь лошадей, умеешь верхом. Где училась?
- Мой отец коневод. Я с малых лет в седле, - девочка была горда и довольна, что парень оценил.
- Устраивайся. Нам долго ждать и может быть мы ничего не дождемся. Вдоль холмов идет древняя дорога. Тут давно гоняли табуны и земля плотная. Мне кажется, если их отряды пойдут, то этим путем.
Они улеглись и смотрели на бледнеющие звезды. Девочка прижалась поплотнее к парню, он приобнял её, чтобы согреть. Если бы он знал, как она счастлива в этот момент! Лежали тихо, не шевелясь. Девочка почувствовала, что парень напрягся, боится шелохнуться и сердце у него молотится. Она улыбнулась и прижалась покрепче. Ей было очень спокойно и хорошо. И вдруг мальчишка вывернулся, подскочил и тут же упал на землю лицом.
- Ты слышишь? Земля гудит…
Да, она тоже это услышала. Они напряженно вглядывались в розовый горизонт степи. И очень скоро из-за него выползла сверкающая серебром змея.
- Смотри! Это они… Как шлемы в лучах солнца играют…
Длинная колонна всадников в серебристых шлемах быстро появилась из-за горизонта и стала приближаться к ним. Расстояние до них было ещё приличным, когда вдруг девочку обуял безотчетный страх.
- Мне страшно! Они где-то рядом!
- Не бойся, глупышка, они нас не заметят.
- Не там, здесь рядом, за соседним холмом!
Парень похолодел от ужаса. Стон вырвался из груди. Так бывает, когда человек в одно мгновение понимает, что совершил смертельную и необратимую ошибку. Боевое охранение… Только эта мысль сейчас и сверлила его мозг. Как он мог забыть!
- Боевое охранение, - шептали его губы, а девочка с ужасом смотрела на вершину соседнего холма. Она и сама все поняла. Медленно, очень медленно и страшно вырастали силуэты всадников на холме. Сначала лошадиные головы, потом сверкающие на восходящем солнце шлемы… Шесть всадников застыли на вершине. Они не могли не заметить ребят и двух лошадей у подножья. Но они не двигались. Они ждали их действий.