Тест на распознавание

[Владимир Чернявский]

Сообщение от Лена К.

Чудь и белоглазую, и темноглазую мифом не считаю...

И откуда конкретно такая уверенность?

[Владимир Чернявский]

Сообщение от Лена К.

Призвание настоящего композитора — услышать музыку сфер и донести ее до слушателей. Он не может размышлять о том, какие энергии он пробудит в неочищенных проводниках. Он должен войти в высокое состояние сознания и стать посредником, проводником, медиатором.

Отличие медиатора от медиума как раз в степени осознанности. Как раз-таки медиатор, в отличие от медиума может и должен размышлять о том, какие энергии он пробуждает и каковы последствия.
Вагнер - это не только музыка, но и партитура и сюжет, и текст. Темы Зигфрида благодатно легли на на почву униженного поражениями немецкого народа.

[Эвиза]

Сообщение от Владимир Чернявский

Отличие медиатора от медиума как раз в степени осознанности. Как раз-таки медиатор, в отличие от медиума может и должен размышлять о том, какие энергии он пробуждает и каковы последствия.
Вагнер - это не только музыка, но и партитура и сюжет, и текст. Темы Зигфрида благодатно легли на на почву униженного поражениями немецкого народа.

Если мы почитаем таких писателей, как Юрий Воробьёвский и поверим всему, что он пишет, то должны придти к выводу, что именно музыка Вагнера привела ко Второй Мировой войне.

"Фюрер боготворил этого композитора. Некоторые оперы слушал более сотни раз. Казалось бы, что в этом крамольного? Гитлер еще и вегетарианцем был, зверюшек любил, картинки малевал…

Но духовное влияние Вагнера на бесноватого фюрера привело к большой трагедии - Второй мировой войне, считает Юрий Воробьевский, автор «Аненэрбе. Оккультный меч рейха» и других документальных книг, фильмов о нацизме. Только что вышла его новая книга «Третий акт» (Третий Рейх и Третий Рим)".

То есть не те виноваты, кто Гитлера накачивал деньгами и т.д. А Вагнер.

[Владимир Чернявский]

Сообщение от Эвиза

То есть не те виноваты, кто Гитлера накачивал деньгами и т.д. А Вагнер.

Т.е. нужно на проблему смотреть комплексно. Да, были деньги, но и были оперы Вагнера с его сюжетами норманского величия, которыми заслушивалась нацистская верхушка. Было еще неоязычество и темный оккультизм. Все это можно было видеть недавно на Украине, где "эльфы" и "чудь" забрасывала ОМОН "коктейлями Молотова".

[Эвиза]

Так Лена и написала:

Сообщение от Лена К.

Призвание настоящего композитора — услышать музыку сфер и донести ее до слушателей. Он не может размышлять о том, какие энергии он пробудит в неочищенных проводниках. Он должен войти в высокое состояние сознания и стать посредником, проводником, медиатором. И от его собственной чистоты зависит, в какой степени он справится с этой задачей.

На Рерихов Вагнер действовал в одном ключе, а на Гитлера и подобных ему Вагнер действовал в другом ключе.

[Эвиза]

Кто хочет прочтите статью-интервью с Воробьевским, которое называется

Злодея Гитлера «породил» композитор-мистик Вагнер.

http://www.kp.ru/daily/26374.3/3253954/

[Djay]

Сообщение от Владимир Чернявский

Т.е. нужно на проблему смотреть комплексно. Да, были деньги, но и были оперы Вагнера с его сюжетами норманского величия, которыми заслушивалась нацистская верхушка. Было еще неоязычество и темный оккультизм. Все это можно было видеть недавно на Украине, где "эльфы" и "чудь" забрасывала ОМОН "коктейлями Молотова".

Это уже в самом деле комплексы. А что делал ОМОН в Украине, интересно? Ах да - наверное прибыл воевать с "эльфами" и "чудью".

[Эвиза]

Сообщение от Владимир Чернявский

И откуда конкретно такая уверенность?

Н.К. Рерих Чудь подземная (Чудь под землю ушла) 1913

Л.Р.ЦЕСЮЛЕВИЧ. На Алтае. «Н.К.Рерих. Жизнь и творчество». Сборник статей М., «Изобразительное искусство», 1978, 372 с. с ил.


"Наиболее популярная легенда, связанная с этими курганами, — легенда о Чуди.

В Верхнем Уймоне ее знает каждый (3). Легенда повествует, что здесь когда-то леса были только темные, хвойные и люди были темного цвета кожи. Но когда стала расти белая береза, народ решил, что придет белый царь, завоюет их и не будет им жизни. Люди выкопали ямы, поставили стойки, камни сверху навалили. Потом сами под низ подлезли, вырвали стойки и камнями засыпались.

Другой вариант легенды указывает, что Чудь не закопалась, но ушла тайными подземельями, и круги щебенки, оставшиеся на курганах после раскопок или хищений, будто бы являются засыпанными ходами.

В книге «Алтай — Гималаи» эта легенда дана очень сокращенно: «А как выросла белая береза в нашем краю, так и пришел белый царь и завоевал край наш. И не захотела Чудь остаться под белым царем. Ушла под землю и захоронилась камнями» (4).

Расширенное изложение этой легенды со следующим окончанием есть в книге «Сердце Азии»: «...только не навсегда ушла Чудь. Когда вернется счастливое время и придут люди из Беловодья и дадут всему народу великую науку, тогда придет опять Чудь со всеми добытыми сокровищами» (5).

Отношение Рериха к народным сказаниям и легендам раскрывается в словах, часто им повторяемым и хорошо запомнившихся Ф.П.Лаптеву: «Все легенды от были». Рерих в легендах искал отзвуки реальных исторических событий, видоизмененных народным воображением.

Легенда о Чуди связана с переселением народов, что отмечает Рерих в дневнике:
«Тут-то и ушла Чудь подземная. Запечатлелось переселение народов» . В легенде есть намек на существование доныне где-то, возможно, в скрытом месте, народа с высокой культурой и знаниями. В этом отношении легенда о Чуди перекликается с легендой о скрытой стране Беловодье и с легендой о подземном городе народа Агарти, распространенной в Индии.

Легенде о Чуди была известна Николаю Константиновичу и раньше, так как в 1913 году он написал картину «Чудь подземная», где уходящие в расщелины древние люди изображены на фоне холмистой местности. Но второй вариант этого сюжета, «Подземный народ», написан им в 1927 году, то есть после пребывания на Алтае.

На этом полотне ясно выражена высокогорная местность. Через своды обледенелой сталактитовой пещеры видны пики высоких заснеженных гор. Люди в островерхих шапках уходят в глубокое подземелье, унося с собой свои сокровища. Они спокойны и уверены в будущем. Представление Рериха о связи легенды о Чуди с легендами о Беловодье и о подземном народе Агарти дает более широкую интерпретацию этим картинам.

3.Легенда о Чуди исследована в статье А.Уманского «Безмолвные стражи Алтайских степей». // «Алтай», 1966, № 2. С.93.

4.Рерих Н.К. Алтай — Гималаи. С.240.

5.Рерих Н. Сердце Азии. С.113.

[Эвиза]

Н.К. РЕРИХ Алтай — Гималаи. Предисл. Б.Г.Гафурова. Послесл. А.П.Окладникова. М., «Мысль», 1974. с.36,240 (примеч. с.311-312)


..Среднеазиатское предание говорит о таинственном подземном народе агарти. Приближаясь ко входам в его благое царство, все живые существа умолкают и благоговейно прерывают путь.

Вспомним русское предание о таинственной чуди *, ушедшей под землю от преследования злых сил. Священная легенда о подземном граде Китеже ведет в тот же тайник.

Вся земля толкует о подземных городах, хранилищах, о храмах, ушедших под воду *. И русский, и нормандский крестьянин знает это одинаково твердо. Так же как житель пустынь знает о сокровищах, иногда сверкающих из-под волн песков пустынь, и снова — до времени — уходящих под землю. К одному костру сходятся помнящие о положенных сроках. Не о суеверии, но о знании говорим. О знании, выраженном в прекрасных символах.

...«А как выросла белая береза в нашем краю, так и пришел белый царь и завоевал край наш. И не захотела чудь остаться под белым царем. Ушла под землю. И захоронилась каменьями». На Уймоне показывают чудские могилы, камнями выложенные. «Тут-то и ушла чудь подземная». Запечатлелось переселение народов.

*Чудь — древнерусское наименование эстов, а также племен, обитавших в пределах владений Новгорода Великого — от Онежского озера до Урала.

*«...Земля толкует о подземных городах... храмах, ушедших под воду» — имеются в виду легенды и предания у разных народов об «ушедших» под землю или под воду городах (как в «Сказании о граде Китеже»),

Такие легенды часто возникают на основании реальных событий — истории известен ряд случаев, когда поселения проваливались в результате обрушения кровли подземных пустот или уходили под воду вследствие опускания суши".

[Noy61]

Сообщение от Djay

Ну и "раз пошла такая пьянка - немного о "демонах государственности". Второй такой же мощный уицраор - в США (по Розе Мира). И это не средневековые демоны зла - вовсе не так примитивно. Уицраоры были созданы провиденциальными силами, так сказать, в сочетании с более грубой материальностью. Для защиты своих народов (в рамках государственности). Злое благо (или благое зло) - как угодно называть.

Вот где гнездо избранников "высшей власти и диктаторов мира."

http://zavtra.ru/events/obama_pered_svoim_uhodom_legalizoval_satanizm_na_g osudarstvennom_urovne

Россия думаю находится на диаметрально противоположной идеологической позиции.
Те кто читал книги Сергея Алексеева знают , что идейное содержание картин Васильева нашло полное выражение в книгах С. Алексеева, в частности серии "Сокровища Валькирии". В свое время читал и не считал это беллетристикой, поэтому и Васильева принимаю как изобразителя неведомой нам языческой Руси.

Обама перед своим уходом легализовал сатанизм на государственном уровне

Глава Церкви сатаны Люсьен Гривз выразил благодарность президенту и правительству США за понимание интересов американских сатанистов. Речь идет о принятии федеральным правительством решения разрешить проводить во всех школах страны факультативные занятия по сатанизму. В государственных школах учебники для таких факультативов будут теперь финансироваться за счет государства.
Ровно год назад в Детройте 25 июля, был открыт памятник сатане. Скульптура состоит из трех фигур – сатанинского божества бафомета, а также мальчика и девочки, стоящих у его ног и с любовью взирающие на него. К большому сожалению, именно дети становятся жертвами «черных месс» у сатанистов. По данным американских правозащитников, каждый год в США находят 5 000 мертвых тел неопознанных детей. Цитата детского врача из Лос-Анджелеса, Г. Симпсона: «Следует признать, что сатанинские акты в отношении маленьких детей являются страшной реальностью. У нас в государстве – это острейшая проблема, к которой медики должны привлечь внимание всего нашего общества». Недавно ФБР признало существование на территории США более 4 000 000 сатанистов.

Дело в том, что сатанинское движение всегда имело негласную поддержку со стороны американских президентов (масонов – сатанистов), а начиная с президента Рейгана, эта поддержка приобрела уже открытый характер. Рейган публично признал важную роль сатанизма в современной американской жизни. Сатанинские веяния коснулись не только американского правительства, но и крупнейших корпораций. Так, 1 марта 1990 года на одном из шоу американского телеведущего Фила Донахью выступили руководители корпорации «Проктер энд Гэмбл». Они сообщили телезрителям, что являются последователями Церкви сатаны и отчисляют на ее поддержку не малую часть своей прибыли. Известно, что многие компании также присоединились к ним.
Особое внимание сатанисты уделяют молодежи. Для большей части молодых людей своего рода введением в сатанизм является праздник «Хэллоуин» (31 октября), представляющий собой древний обряд поклонения повелителю смерти сатане. В нем участвует почти все население США. Недаром американская Церковь сатаны открыто провозгласила этот день своим праздником, который, по их замыслам, должен свидетельствовать о власти сатаны в мире.

Начиная с 60-х годов, сатанисты решили взять половое воспитание молодежи в свои руки. «Через секс мы завладеем их душой», – заявлял глава сатанистов и автор «Сатанинской библии» Ла Вей, который являлся еще и главным советником Голливуда. Так называемая сексуальная революция предоставила полную свободу для разврата и содомитства.
Сегодня уже не является секретом, что США и Великобритания стали международным центром сатанизма, распространяющим своё влияние на весь мир. По словам миссис Дианы Кор, главы организации «Childwatch» («Надзор за детьми»), только в одной Англии ежегодно четыре тысячи детей приносятся в жертву сатане. Вступление в гомосексуальные отношения с детьми мужского пола, является одним из главных способов посвящения людей в сатанинские ритуалы. Публичные разоблачения Европейских королевских семей и руководителей многих стран, уличенных в сатанизме, вскрывают многолетний гной, так называемой «элиты».
В России сатанизм начал активно действовать при Горбачеве, а культивироваться при Борисе Ельцине. Главный научный сотрудник ВНИИ МВД России, вице-президент Российской криминологической ассоциации, доктор философских наук, профессор И. Ю. Сундиев считает, что «Религиозный экстремизм у нас обычно связывают с исламским экстремизмом, но это не так. Особую опасность представляют не исламисты, а представители сатанинских сект и тому подобных организаций».
По данным МВД России, только лишь в одной Москве насчитывается около двадцати направлений сатанинских сект, включающих в себя, в общей сложности более 30 организованных групп. Достоверно известно, что сатанинские секты действуют в следующих городах России:

Астрахань, Белгород, Брянск и Брянская область, Биробиджан и некоторые другие населенные пункты ЕАО, Владивосток, Вологда и Вологодская область, Воронежская область, Екатеринбург, Краснодарский край и Красноярский, республика Крым, Москва и Московская область, республика Мордовия, Нижний Новгород, Ростов-на-Дону, Санкт-Петербург и Ленинградская область, Севастополь, Ставропольский край, Самарская область, республика Татарстан, Тверь, Тульская область, Тюмень, Хабаровский край, республика Хакасия, Челябинская область, Якутск, Ярославль и Ярославская область.
Российские сатанисты хорошо спонсируются. Известно, например, месторасположение центров и мест сбора сатанинской секты «Южный крест», это трехэтажный культовый храм в промышленной зоне Медведково (там же находится редакция собственной газеты), у них есть своя база в Подмосковье и кафе на Кузнецком мосту. Некоторое время Политехнический музей на Лубянке в Москве был одним из мест сбора сатанистов. Госдеп США покровительствует им.

[Владимир Чернявский]

Сообщение от Эвиза

Н.К. Рерих Чудь подземная (Чудь под землю ушла) 1913

Речь идет не о "подземной чуди", а чуди из сказок Бажова.

[Эвиза]

В одном из первых рассказов П.П. Бажова «Дорогое имечко» — Чудь или «старые люди» — это высокий красивый народ, живущий в горах, в необычных по красоте жилищах, устроенных внутри гор, живущий почти незаметно для других. Люди эти не знают корысти, равнодушны к золоту. При появлении в глухих местах их обитания людей, они уходят подземными ходами, «закрыв гору».


П.П. Бажов "Дорогое имячко"

Золота этого... кразелитов... меди... полно было. Бери, сколько хочешь. Ну, только стары люди к этому не свычны были. На что им? Краэелитами хоть ребятишки играли, а в золоте никто и вовсе толку не гнал. Крупинки желтеньки да песок, а куда их? Самородок фунтов несколько, а то и полпуда лежит, примерно, на тропке, и никто его не подберет. А кому помешал, так тот его сопнет в сторону — только и заботы. А то еще такая, слышь-ко, мода была. Собираются на охоту и наберут с собой этих самородков. Они, видишь, маленькие, а увесистые. В руках держать ловко и бьют емко. Присадит таким, так большого зверя собьет. Очень просто. Оттого нынче и находят самородки в таких местах, где бы вовсе ровно золоту быть не должно. А это стары люди разбросали, где пришлось.

Медь самородну, ту добывали маленько. Топоры, слышь-ко, из нее делали, орудию разную. Ложки-поварешки, всякую домашность тоже.

Гумешки-то нам от старых людей достались. Только, конечно, шахты никакой не били, сверху брали, не как в нонешнее время.

Зверя добывали, птицу-рыбу ловили, тем и питались. Пчелы дикой множина была. Меду — сколько добудешь. А хлеба и званья не было. Скотину: лошадей, напримерно, коров, овцу — не водили. Понятия такого у них не было.

Были они не русськи и не татара, а какой веры-обычая и как прозывались, про то никто не знает. По лесам жили. Однем словом, стары люди.

Домишек у них либо обзаведенья какого — банешек там, погребушек — ничего такого и в заводе не было. В горах жили. В Думной горе пещера есть. С реки ход-от был. Теперь его не видно, — соком завалили. Поди, сажен уж на десять. А самоглавная пещера в Азов-горе была. Огромаднейшая — под всюе гору шла. Теперь ход-от есть, только обвалился будто маленько. Ну, там дело тайное. Об этом и сказ будет.

Вот живут себе стары люди, никого не задевают, себя сильно не оказывают. Только стали по этим местам другие народы проявляться. Сперва татара мимо заездили: по подгорью от Думной горы к Азов-горе тропу протоптали. С полдня на полночь, как из оружья стрелено. Теперь этой тропы не знатко, а старики от дедов своих слыхали, будто ране-то видно было. Широкая, слышь-ко, тропа была, чисто трахт какой, без канав только.

Ну, ездят и ездят татара. В одну сторону одни товары везут, в другу-други, а насчет золота ничего. Видно, сами не толкуют, либо случая такого не подошло. Стары люди сперва прихоронились. Потом видят, — никто их не задеват — стали жить потихоньку. Птицу-рыбу полавливают, золотыми камнями зверя глушат, медными топорами добивают.

Вдруг татара что-то сильно закопошились. Целыми утугами на полночь пошли, и все с копьями, с саблями, как на войну. Мало спустя обратно побежали. Гонят, свету не видят. А это Ермак с казаками на Сибирь пришел и всех тамошних татар побил. Которые пособлять своим приходили, и тех до смерти перепугал. Как дело тогда внове было — из оружья стрелять, татара этой стрельбы и забоялись.

Казаки, слышь-ко, ране вольные были, и на Сибирь они уж проданные пришли. Купцам продалися, а царь их во все задарил. Набольшему — Ермаку-то — свою серебряную рубаху царь послал. Так Ермак той рубахи с себя не сымал. Гордился, значит. Так и утоп в ей — в царском-то подаренье.

Как умер Ермак, тут баловство и развелось. Ну, мало ли худых людишек к казакам налипло. Они и давай хозяевать, как кому любо. Возьмут, кого им надо, за горло. Подавай того-другого. Баб хватают, девчонок, вовсе подлетков и протча. Однем словом, баловство развели — хуже некуда.

Одна такая ватажка и объявилась в здешних местах. Небольшая ватажка, — пеши пришли; а вожак, видать, грабастенькой попался. Эти сразу золото сметили. Хватовщина пошла, чуть до смертоубойства не дошло. Потом образумились, видят — золота много, с собой не унесешь. Что делать? Туда-сюда зачали соваться, нет ли где жила близко, лошадей добыть. И набежали так-то на старых людей. Сейчас спрашивать, конечно:

— Что за народ? Какой веры-племени? Какому царю ясак даешь?

Стали так-то наступать на старых людей. Те им свое маячат,- дескать, ваша нам не нужна, наша вам не мешает, — проходите мимо. Казачишки опять на испуг берут. Из оружья — пальнули. Стары люди испужались, — в гору побежали. Казачишки за ими, думают так и есть — победили, а не тут-то было. Стары люди смелые были. Это они сперва только испужались. Думали, огонь, напримерно, с неба. Ну, потом отошли. И здоровые были. Добежали, значит, до пещеры своей, да как начали казачишек золотыми камнями пушить, знай, держись. Чуть не всех заколотили, казаков-то. Двое либо трое все ж таки убежали.

А стары люди и гнаться за ими не думали. Утурили — и ладно. Пущай-де идут, куда им надо. Лишь бы к нам больше не лезли. Подивились на убитых, что у них нахватано у каждого желтых камешков через число, как только тащили экую тягость, а того не смекнули, на что им эти камни. По-своему думали, что тоже для бою набрали. Осмотрели оружья убитых, а одно было заряжено. Вот один из старых людей вертел, вертел оружье-то, копался, копался, оно и пальнуло. Сполоху наделало, самого маленько, ушибло, а никого не убило. Тут стары люди и домекнули, что это не с неба огонь. Стали доходить, как бы еще пальнуть. Оснимали мертвых, все перещупали, осмотрели, обнюхали. Порох нашли, свинец рубленый, а что к чему, так и не добрались.

А те трое-то, которые убежали, вышли-таки к своим. Обсказали своему начальнику — напали, — дескать, на нас незнамые люди и чуть не всех побили; трое вот только и выбежали.

Начальник, — может, он пьяный был, — «ладно», — говорит. Время, конечно, военное, — Сибирь покоренье-то. Мало ли всяких случаев было. Побили и побили. На том дело и заглохло. А про золото те не сказали. Думают, так и есть — погулям, потешимся. Только золото, оно и золото. Хоть веско, а само кверху лезет. Его, видишь, первым делом разменять требуется. Тут они оха и поймали. Хватали самородки покрупнее, а как с таким объявишься? Сейчас спросырасспросы, где взял... Догадались все-таки. Раскрошили самородки на мелочь, да и понесли купцам продавать. А уж таиться стали один от другого. Известно, золото. Один к одному купцу пришел, другой к этому же и третий тоже. Да так всех купцов и обошли. Купцы, конечно, — с полным нашим удовольствием. Деньги, значит, дают, а сами примечают. Денег наменяли — куда их? Оделись перво-наперво, как только кто удумал, и занялись пьянством да гулянкой. Из кабака, напримерно, не выходят и кого доходя поят. Ну, другим казакам и стало подозрительно, — откуда у людей такие деньги? Стали дознаваться, а у пьяных долго ли... Выведали все до тонкости и тоже ватажку сбивать стали: за золотом, значит, сходить.

Не все, конечно, казаки одинаковы были. Один, — не знаю, как его зватьвеличать, — из Соликамска к ним пристал. Пошел за хорошей жизней, а видит, тут грабеж да пьянство, и отшатился от казаков.

Услышал, что опять собираются грабить, и стал их совестить:

— Как, дескать, вам не стыдно. Раньше купцов да бояр оглаживали, а теперь что? У здешнего народу с кровью рвать да купцам барыш давать? Так, что ли?

Тем, конечно, не по носу табак, а как все сооруженные, то сейчас у них свалка пошла, с саблями и другой орудией. Ну, соликамской-от этот парень проворный был, удалой. Ото всех отбился, только сильно его изранили. Он в лес и убрался, чтобы его не нашли. Леса страшные были — где найдешь! Побегали-побегали казачишки, пошумели и разошлись, а тот, раненый-то, думает, как дальше быть? Показаться в жиле — наверняка убьют, а то и под палача подведут — за разговор-от. Вот и придумал:

— Пойду к тем людям, которых грабить собираются. Упрежу их.

Дорогу он понял, куда то есть итти собирались. Путь все ж таки не ближняя, а запасу у него, например, никакого. Отощал в дороге, да еще и раны донимают. Еле идет. Полежит-полежит и опять плетется. У самой Азовгоры — вот у того места — совсем свалился.

Увидали стары люди — чужестранный человек лежит, весь кровью измазанный, и оружье с им. А бабы набежали первые-то. Баба, известно, у всякого народа жалостливее и за ранеными ходить любит. Тут еще девка случилась, ихнего старшины дочь. Смелая такая, расторопная, хоть штаны на такую надевай. И красивая-страсть. Глаза, как угольки, щеки, как розан расцвел, коса до пяток и вся протча в полном аккурате. Лучше нельзя. Плясать первая мастерица, а ежели песню заведет с переливами, ну... Однем словом, любота. Одно плохо, — сильно большая была. Прямо сказать, великанша. И как раз девка на выданье. Восемнадцатый год доходил. Самая, значит, пора. Ну, ей и приглянулся, видно, пришлый-то. А он тоже, по-нашему, мужик рослый был. Из себя чистый, волосом кудрявый, глаза открытые. Ей и любопытно стало. Пока другие бабы охали да ахали, эта девка сгребла раненого в охапку, притащила в пещеру и давай за им ходить — водой там смачивать, раны перевязывать. Отец, мать ничего, будто так и надо. Соседи тоже помалкивают и помогают, подают то — другое. Бабам, вишь, жалко, а у мужиков свое на уме: не научит ли, как огонь пущать.

Раненый мало-помалу оклемался. Видит, какие-то вовсе незнамые люди. Рослые против наших и по-татарски бельмень. Сам-то он марковал маленько потатарски. На то и надеялся, когда шел в эти места. Ну, делать нечего, стал маяками дознаваться, как и что они прозывают. Учиться, значит, стал поихнему. А девка от его не отходит, прямо прилипла. И он тоже человек молодой, к ей тянется. Поправа, однако, плохо идет. Главная причина — хлебушка у их не было. Притащит это ему девка пищи самолучшей. Рыбы, мяса наставит, меду чашку вскрай полнехоньку, а его с души воротит. Ему бы хоть яшничка ломоток. Просит у ей, а она не понимает, какой есть хлеб. Заплачет даже. Это она-то. Известно, русському человеку без хлебушка невозможно. Какая уж тут поправа. Ну, все ж таки ходить стал и к разговору мало-мало обык, а девка обратно от его русський разговор переняла, да так скоро, что просто удивленье. Такая уж удачливая была и, видать, не простая. Тайная сила в ей, видно, гнездовала.

Стал — это он — соликамской-от — ходить. Оглядел всю местность, показал, как с оружьем поступать, и весь установ объяснил, что и как.

— Эти, — говорит, — камни желтые, крупа, песок и зелененькие стеклышки — это есть вредное для вас. Купцы раз унюхали, они уж спокою не дадут. А до царя дойдет — и вовсе житья не станет. Вы, — говорит, — вот что сделайте. Камни эти, самородки-то, значит, куда с глаз уберите. Хоть вон в Азов-гору стаскайте. И кразелиты туда же сгребите. А крупу и песок зарыть надо. Снизу черной земли выворотить, чтобы травой заросло. А пока все это не угоите, никаких чужестранных близко не подпускайте... Чтобы нечаянно не пришли, поставьте, — говорит, — на Думной горе и на Азов-горе караулы надежные. Пущай досматривают по дороге, не идет ли кто, а как заметят чужестранного, пущай знак подают — костерок запалят...

Девка все это растолмачила своим. Они видят, человек для их старается — послушались. Караулы поставили, как он сказал, а сами занялись самородное золото да кразелиты подбирать да в Азов-гору стаскивать. Штабеля наворотили — глядеть страшно, и кразелитов насыпали, как угольну кучу. Потом оставшую крупу и песок зарыли, а чужих на то время близко не подпускали. Увидят с Азов-горы либо с Думной, кто идет, едет ли, — сейчас знак подадут, огнем, значит. Все и бегут, в которую сторону надо. Навалятся и в одночасье прикончат. Прикончат и в землю зароют. Оружьев они уж тогда не боялись.

Только ведь золото-то человеку, как мухе патока. Сколь ни гинут, а пуще лезут. Так и тут. Много людей сгинуло, а другие идут да идут. Это, значит, слушок про золото дальше да дальше идет. Кто-то, видно, до царя дотолкал. Тут вовсе худо стало — с пушками полезли. Со всех сторон напирают. Даром, что лес страшенный, нашли пути-дороги.

Видят стары люди — дело неминучее, сила не берет. Пошли к раненому-то посоветоваться, как дальше быть-поступать. А он на то время на Думной горе был. Для воздуху его девка-то туда притащила, как он вовсе слабый стал. Азов-гора, она сроду в лесу, а на Думной-то на камнях ветерком обдувает. Девка и таскала его. Отходить его все охота было.

Думали они тут целых три дня. Оттого и гора Думной зовется. Раньше подругому как-то у ей имя было. Обмозговали все по порядку и придумали переселиться на новые места, где золота совсем нет, а зверя, птицы и рыбы вдосталь. Он же надоумил — соликамской-от — и рассказал, в котору сторону податься. На этом дело решили и в путь-дорогу сряжаться стали. Хотели стары люди этого своего радельца с собой унести, да он не пожелал.

— Смерть, — говорит, — чую близкую, да и нельзя мне. — Почему нельзя, этого не сказал. А девка объявила:
— Никуда не пойду.

Мать, сестры в рев, отец пригрожать стал, братья уговаривают:

— Что ты, что ты, сестра! Вся жизнь у тебя впереди.

Ну, она на своем стоит:

— Такая моя судьба-доля. Никуда от своего милого не отойду.

Сказала, как отрезала. Кремень-девка. По всем статьям вышла. Родные видят — ничего не поделаешь. Простились с ней честно-благородно, а сами думают — все равно она порченая. У которой ведь девушки жених умирает, так та хуже вдовы. На всю жизнь у ей это горе останется.

Вот ушли все, а эти вдвоем в Азов-горе остались. Людишки уж со всех сторон набились в те места. Лопатами роют, друг дружку бьют.

Раненый-от вовсе ослаб. Вот и говорит своей нареченной:

— Прощай, милая моя невестушка! Не судьба, знать, нам пожить, помиловаться, деток взростить.

Она, конечно, всплакнула женским делом и всяко его уговаривает:

— Не беспокой себя, любезный друг. Выхожу тебя, поживем сколь-нибудь.

А он опять ей:

— Нет уж, моя хорошая, не жилец я на этом свете. Теперь и хлебушком меня не поправить. Свой час чую. Да и не пара мы с тобой. Ты вон какая выросла, а я супротив тебя ровно малолеток какой. По нашему закону-обычаю так-то не годится, чтобы жена мужа, как ребенка, на руках таскала. Подождать, видно, тебе причтется- и не малое время подождать, когда в пару тебе в нашей земле мужики вырастут.

Она это совестит его:

— Что ты, что ты! Про такое и думать не моги. Да чтоб я, окроме тебя...

А он опять свое:

— Не в обиду, — говорит, — тебе, моя милая невестушка, речь веду, а так оно быть должно. Открылось мне это, когда я поглядел, как вы тут по золоту без купцов ходите. Будет и в нашей стороне такое времячко, когда ни купцов, ни царя даже званья не останется. Вот тогда и в нашей стороне люди большие да здоровые расти станут. Один такой подойдет к Азов-горе и громко так скажет твое дорогое имячко. И тогда зарой меня в землю и смело и весело иди к нему. Это и будет твой суженый. Пущай тогда все золото берут, если оно тем людям на что-нибудь сгодится. А пока прощай, моя ласковая.

Вздохнул в остатный раз и умер, как уснул. И в ту же минуту Азов-гора замкнулась.

Он, видать, неспроста это говорил. Мудреный человек был, не иначе, с тайной силой знался. Соликамски-то, они дошлые на эти дела.

Так с той поры в нутро Азов-горы никто попасть и не может. Ход-от в пещеру и теперь знатко, только он будто осыпался. Пойдет кто, осыпь зашумит, и страшно станет. Так впусте гора и стоит. Лесом заросла. Кто не знает, так и не подумает, что там, в нутре-то.

А там, слышь-ко, пещера огромадная. И все хорошо облажено. Пол, напримерно, гладкий-прегладкий, из — самого лучшего мрамору, а посредине ключ, и вода, как слеза. А кругом золотые штабеля понаторканы как вот на площади дрова, и тут же, не мене угольной кучи, кразелитов насыпано.

И как-то устроено, что светло в цещере. И лежит в той пещере умерший человек, а рядом девица неописанной красоты сидит и не утыхаючи плачет, а совсем не старится. Как был ей восемнадцатый годок в доходе, так и остался.

Охотников в ту пещеру пробраться много было. Всяко старались. Штольни били — не вышло толку. Даже диомит, слышь-ко, не берет. Хотели обманом богатство добыть. Придут это к горе, да и кричат слова разные, как почуднее. Думают, не угадаю ли, дескать, дорогое имячко, которое само пещеру откроет. Известно, дураки. Сами потом как без ума станут. Болбочут, а что — разобрать нельзя. Имена, слышь-ко, все выдумывают.

Нет, видно, крепкое заклятие на то дело положено. Пока час не придет, не откроется Азов-гора.

Одинова только знак был. Это когда еще батюшка Омельян Иваныч объявился и рабочие на Думной горе собираться стали. Так вот старики наши сказывали, будто на то время из Азов-горы как песня слышалась. Розно мать с ребенком играет и веселую байку поет.

С той поры не было. Все стонет да плачет. Когда крепость сымали, нарочно многие ходили к Азов-горе послушать, как там. Нет, все стонет. Еще ровно жалобнее.

Оно и верно. Денежка похуже барской плетки народ гонит. И чем дальше, тем ровно больше силу берет. Наши вон отцы-деды в мои годы по печкам сидели, а я на Думной горе караул держу. Потому каждому до самой смерти пить-есть охота.

Да, не дождаться мне, вижу, когда Азов-гора откроется... Не дождаться! Хоть бы песенку повеселее оттуда услышать довелось.

Ваше дело другое. Вы молоденькие. Может, вам и посчастливит — доживете до той поры.

Отнимут, поди-ка, люди у золота его силу. Помяни мое слово, отнимут! Соликамской-от с умом говорил.

Кто вот из вас доживет, тот и увидит клад Азов-горы. Узнает и дорогое имячко, коим богатства открываются.

Так-то... Не простой это сказ. Шевелить надо умишком-то, — что к чему.

«Будет и в нашей стороне такое времечко, когда ни купцов, ни царя даже званья не останется. Вот тогда и в нашей стороне люди большие да здоровые станут. Один такой подойдет к Азов-горе и громко так скажет «дорогое имечко», и тогда выйдет чудь из под земли со всеми сокровищами человеческими».

[Ирина Богдановская]

Noy61, я посмотрела статью, которую Вы поставили. Хочется пожелать более критически относиться к подобным материалам. В газете «Завтра» намеренно разжигается все самое низменное, что может быть у народа – милитаристический угар, имперский реваншизм, черносотенство, ксенофобия…
Да, в Америке есть Темная Ложа, но нет оснований полагать, что в нашей стране подобное отсутствует. Я имею в виду структуру, связанную с государственными спецслужбами (ВЧК – НКВД – КГБ – ФСБ). Этот оплот тьмы гораздо опаснее для России, чем внешние враги – недаром архивы на Лубянке до сих пор закрыты.
Вряд ли нужно продолжать здесь политические споры – это выходит за рамки заявленной темы.

[Лена К.]

Сообщение от Владимир Чернявский

И откуда конкретно такая уверенность?

Мои представления о чуди сложены на основе материалов двухтомной книги К. Устинова «Алтай Сокровенный». Там, кстати, есть единственное упоминание о К. Васильеве, и именно в контексте чуди: «Зырянами, или зорянами, называлась чудь белоглазая, генотип которой отразил Константин Васильев на своих великих полотнах. Дети зари населяли Алтай в атлантические времена».
Почитать эти материалы о чуди можно здесь (относиться, при желании, можно как к мифу):
http://znakisveta.ru/altsokr.html#80
http://znakisveta.ru/altsokr2.html#87
http://znakisveta.ru/altsokr2.html#88

[Владимир Чернявский]

Сообщение от Лена К.

Мои представления о чуди сложены на основе материалов двухтомной книги К. Устинова «Алтай Сокровенный». Там, кстати, есть единственное упоминание о К. Васильеве, и именно в контексте чуди: «Зырянами, или зорянами, называлась чудь белоглазая, генотип которой отразил Константин Васильев на своих великих полотнах. Дети зари населяли Алтай в атлантические времена».

Нечто подобное я и предполагал. Поэтому мое утверждение о том, что "для целого ряда людей К.Васильев - это больше чем талантливый художник; для многих Васильев - это часть идеологии и даже мифологии" - не является праздным.
Поэтому отчасти бессмысленно обсуждать достоинства художника К.Васильева, когда на другой стороне присутствует жесткая идеологическая установка. В этом случае и любое безобразие и эклектика будут выгладить нормальными и красивыми.

[Владимир Чернявский]

Сообщение от Ирина Богдановская

Я имею в виду структуру, связанную с государственными спецслужбами (ВЧК – НКВД – КГБ – ФСБ). Этот оплот тьмы гораздо опаснее для России, чем внешние враги – недаром архивы на Лубянке до сих пор закрыты.

Ирина, как писал выше, обмен мнениями бессмыслен, если в обсуждения вмешиваются идеологические установки. Именно эти установки заставляют ради их обоснования кромсать тексты для получения нужного смысла.

P.S. Что касается "архивов Любянки", то если есть желание, то можете обратиться в Центральный архив ФСБ и получить доступ к интересующей Вас информации. Большинство архивов, связанные с гражданскими делами, давно рассекречены (давность более 30 лет) и к ним есть доступ. В отличии, кстати, от ряда российских рериховских архивов.

[Лена К.]

Сообщение от Владимир Чернявский

Нечто подобное я и предполагал. Поэтому мое утверждение о том, что "для целого ряда людей К.Васильев - это больше чем талантливый художник; для многих Васильев - это часть идеологии и даже мифологии" - не является праздным.
Поэтому отчасти бессмысленно обсуждать достоинства художника К.Васильева, когда на другой стороне присутствует жесткая идеологическая установка. В этом случае и любое безобразие и эклектика будут выгладить нормальными и красивыми.

Владимир, а можно поподробнее. Вы, как бы, обвиняете меня в некоторой жесткой идеологической установке. Можно узнать, в какой?
По поводу К. Васильева уже писала, что узнала о нем случайно. И если бы не поднятая здесь тема, пытающаяся без достаточных оснований очернить человека, то, возможно, не вспомнила бы о нем до следующего подходящего случая, так как фанатом его творчества не являюсь.

[Владимир Чернявский]

Сообщение от Эвиза

В одном из первых рассказов П.П. Бажова «Дорогое имечко» — Чудь или «старые люди» — это высокий красивый народ, живущий в горах, в необычных по красоте жилищах, устроенных внутри гор, живущий почти незаметно для других. Люди эти не знают корысти, равнодушны к золоту. При появлении в глухих местах их обитания людей, они уходят подземными ходами, «закрыв гору».

Да, после сказки Бажова смешают с доморощенной эзотерикой - так и рождается мифология.

[Владимир Чернявский]

Сообщение от Лена К.

Владимир, а можно поподробнее. Вы, как бы, обвиняете меня в некоторой жесткой идеологической установке. Можно узнать, в какой?

Той, что изложена в книгах Устинова, которым Вы безоговорочно доверяете, являясь их пропагандистом.

[Лена К.]

Сообщение от Владимир Чернявский

Той, что изложена в книгах Устинова, которым Вы безоговорочно доверяете, являясь их пропагандистом.

В такой трактовке не возражаю. Действительно, доверяю безоговорочно.