Всё то, что с начала 2014 года происходит на Украине (в её границах на 11 мая 2014 г.) — государственный переворот, разгул русофобии, гражданская война — стало закономерным и прогнозируемым результатом воплощения в жизнь украинского национального проекта. Этот проект лежит в основе государственности Украины и самой её субъектности как единицы мировой истории.
Он был сделан государственной идеологией независимой Украины потому, что позволил партийно-советской номенклатуре в новых условиях легитимизировать свою власть, и перед внешним миром и своими гражданами обосновать законность и необходимость существования Украины как отдельного государства, а себя — как его «элиты». Поэтому правящий класс Украины, на самом деле космополитичный по своим взглядам и интересам, воспроизводит национал-украинскую идеологию, используя при этом всю мощь государственного аппарата. Её важнейшей составляющей является утверждение среди населения страны украинской национальной и политической идентичности. Которая ведётся при помощи ассимиляции-украинизации прочих национальных групп (прежде всего русских), радикальной переделки национального облика и психологии тех людей, кто по традиции именуется «украинцами», но в силу своей привязанности к русской культуре, языку, советскому прошлому не вписывается в насаждаемый образ нации. А теперь — и при помощи массированной пропаганде русофобии.
Сейчас не проходит и дня без какого-нибудь репортажа, «героем» которого является украинский национализм. Благодаря этому многие впервые задумались (а то и узнали) о его существовании. Но познания эти, скорее, поверхностно-сиюминутного характера и, что самое важное, они не увязаны с пониманием того, что вообще собой представляет Украина. То есть, как бы Украина отдельно, а украинский национализм — отдельно. Хотя на самом деле это просто две грани одного и того же явления. Поэтому будет нелишним ещё раз напомнить о том, что же такое Украина.
Украинский проект (украинская идея) возник в середине XIX века. Его целью было создание национально-государственного организма «Украина» и особой украинской нации как нации «не-русской» по определению. На основе выработанного образа этой нации адепты проекта (а после революции 1917 г. — и советская власть) вели преобразование проживавшего на данной территории населения (малорусского, русского, русинского) в «украинцев», создавая для них «их родной» язык, историю, национальную культуру и т.п. Ключевой принцип украинского проекта — это отрицание за членами формируемой общности общерусских духовных и этнических корней, и противопоставление всему русскому: истории, Церкви, литературному языку, культуре. «Русскому» не в современном понимании этого слова, а тем глубинным пластам в истории, сознании и культуре народа, что восходят ко временам политического и этнического единства Руси. И в том числе общерусскому сознанию (и малорусскому как его региональному подвиду).
О том, что «не-русскость» стала сутью проекта, свидетельствует сконструированное его разработчиками в конце XIX века для этой нации название — украинцы. Раньше этот термин иногда употреблялся, но не в этническом, а в территориальном смысле — как обозначение жителей довольно небольшой географической местности. О направленности проекта говорит и отказ его адептов использовать предковские имена — малоруссы, малороссияне, русские.
Как и любой другой, украинский проект (украинский национализм, украинство) имеет свою историческую и языковую концепцию, культовые фигуры и национальные мифы, из которых складывается украинская идентичность. Строится она вокруг тезиса об извечном различии украинцев и русских и изображении украинства как единственно верного выразителя национального облика народа. Соответствующими являются и его геополитические приоритеты. Будучи изначально антирусским и антиправославным проектом, украинский национализм ориентировался на Запад: и как на абстрактную идею (культуру, политику, ментальность), и как на конкретных противников России (поляков, Австро-Венгрию, Германию, Третий Рейх, США, Евросоюз). А сам во многом стал плодом их небескорыстного идейного и материального воздействия.
В результате десятилетий упорной работы своих адептов и благоприятного стечения внешне- и внутриполитических обстоятельств (прежде всего поддержки со стороны российской лево-либеральной общественности и советского государства), украинский проект был реализован. После 1917 года появилась Украина и украинская нация, хотя и далеко не в таком виде и не таких границах, как её замышляли украинские националисты.
Но, несмотря на то, что украинский национализм обладает мощным мобилизующим потенциалом, мифологией и системой аргументации, долговременной поддержкой заинтересованных внешних сил, он натолкнулся на реальность. На ментальность населения того «лоскутного одеяла», что называется «государством Украина». На различную — до противоположности — историю регионов, волею судеб оказавшихся включёнными в её состав. На прошлые и латентно существующие исторические и национальные идентичности населения. Для миллионов людей важны совсем иные ценности, у них другое мировоззрение, другие герои, образы прошлого и видение будущего.
Первое время Украине удавалось удерживать равновесие. Но стоило измениться внешнеполитическому контексту, как хрупкий внутриполитический и общественный баланс на Украине оказался нарушен. А заложенная в основу государственности идеология украинства не предполагала поиска компромиссов и уважения к согражданам, придерживающихся иного мировоззрения и национальных идентичностей. Не желая жить в стране, где к власти пришли украинские ультра-националисты и русофобы, от Украины отделился и воссоединился с Россией Крым. Народ Донецкой и Луганской областей на состоявшемся 11 мая 2014 года референдуме высказался за свою независимость, а образованные Донецкая и Луганская народные республики попросились в состав России, чем продемонстрировали свою национальную и геополитическую ориентацию.
И то, что российское руководство не распространило на них «крымский сценарий» (хотя он был возможен и позволил бы и предотвратить «донбасскую бойню», и послужить примером для народной активности в других регионах «юго-востока»), говорит не о недостаточной пророссийской настроенности жителей Донбасса, а о нежелании Кремля принять их в состав России. Будем верить, что пока. Приостановить процесс развала Украины и переноса крымско-донецкого сценария на другие регионы «юго-востока» страны самопровозглашённым киевским властям, украинским националистам и их зарубежным кураторам удалось лишь путём развязывания гражданской войны и террора (политического и информационного) против «своего» населения. Однако остановить процесс её распада они уже не в состоянии. ДНР и ЛНР стали реальностью, а в ноябре провели свои свободные выборы. Заявил о себе и такой субъект, как «Новороссия», претендующий сразу на восемь областей Украины.
Проект «Новороссия»
Как политический субъект Новороссия пока пребывает на стадии проекта, имея своим базисом донецкие республики и российский Крым. Внутреннее содержание и пути воплощения этого проекта, территориальные пределы Новороссии и её административный статус пока не определены и подразумевают широкую вариативность.
Во многом её появление, которое могло произойти уже весной — летом 2014 года, было заторможено именно позицией правящих кругов России, которые по ряду причин (скорее, субъективного, нежели объективного характера) предпочитают рассматривать Украину в её прежних границах (но «почему-то» без Крыма), выдвигая утопическую идею федерализации. Тем не менее, вопрос о «Новороссии» с повестки дня не снимает сама жизнь.
Будет ли Новороссия каким-то количеством отдельных субъектов, объединённых идеей принадлежности к одному историческому региону? Или несколькими связанными между собой республиками со своими политическими центрами: Донецком, Луганском, Харьковом, Одессой и Днепропетровском? Или Новороссия предстанет в качестве одного политического и даже государственного образования? Вопрос пока открыт.
Заметим, что последний вариант малореален. Существование региона подразумевает наличие собственного экономического, политического и культурного центра, обладающего собственной правящей группой (элитой). В исторической Новороссии таких центров с собственными и конкурирующими друг с другом элитами сложилось несколько. Поэтому им трудно взаимно притягиваться. Это стало давать о себе знать уже в начале XX века. Скажем, в бытность Донецко-Криворожской республики (1917-1918 гг.) Екатеринослав (нынешний Днепропетровск) хотя и входил в её состав и подчинялся Харькову, но представители его советов имели собственную точку зрения на некоторые вопросы. А Одесса сразу стала столицей собственной республики.
Спустя почти сто лет это положение лишь укрепилось. Правда, Одесса начала терять собственные политические позиции, оказавшись под контролем «днепропетровского» клана (а после кровавых событий мая 2014 года была фактически «присоединена» к «вотчине» олигарха И. Коломойского). Зато появился Донецк (а теперь и Луганск) как самостоятельные мощные региональные политические центры. А региональные центры могут подчиняться не друг другу, а лишь столице: либо Киеву, либо Москве. Поэтому у Новороссии больше шансов стать не государством, а общим историко-географическим и культурным знаменателем края. Входящего в какое-то государство. На каких условиях? «Автономии» ли в составе некоей «федеративной Украины»? Или в виде независимых (признанных или не признанных, как Приднестровье, Южная Осетия и Абхазия) республик? Понятно, что программа максимум, на которую рассчитан этот проект — это воссоединение восьми областей так называемого «юго-востока Украины» с Россией. Но какими бы ни были статус Новороссии и её территориальные пределы, одно можно сказать наверняка: это уже будет «не-Украина», даже если какая-то её часть продолжит временно оставаться в рамках этого государства. И здесь на первый план выступает необходимость осмысления региона как отдельного субъекта, идейного оформления и обоснования проекта.
Прежде всего, обоснования исторического. Тут за Новороссию говорит сама история: этот регион — детище России. Он возник только благодаря ей, и в её государственном, экономическом, культурном и национальном лоне. Этот край был отвоёван у Османской империи, Крымского ханства и Ногайской орды, изъят из мира «Степи» и «кочевого безвременья» (так кочевой мир понимался европейским сознанием) и введён в пространство «мировой истории и цивилизации» силами России. Он был заселён, освоен и превращён в развитый научный, промышленный и сельскохозяйственный край, регион городской культуры благодаря политике Российской империи и Советского Союза. В его прошлом не было «инокультурного» и «иноэтничного» периода наподобие польского в истории Малороссии. С Россией связана вся его история и культура. При разработке проекта «Новороссия» и его историческом оформлении этот момент нужно настойчиво постулировать. Именно тезис об изначальной и сущностной принадлежности этого обширного края к России и Русскому Миру должен лечь в основу всего проекта «Новороссия».
Символично, что украинство отбрасывает исторический опыт и Российской империи, и СССР как чуждый ему, и потому органично враждебно краю. Так было все годы независимости Украины, так было и раньше. Неслучайно, что против попыток украинских националистов захватить Донбасс и Новороссию (или, по-старому, Юг России), сделать их «Украиной», а народу навязать украинскую идентичность, их жители боролись с оружием в руках. И борьба эта началась не сейчас.
Возьмём Гражданскую войну. Главной причиной, из-за которой политически активные группы местного населения образовали Донецко-Криворожскую, Одесскую советские республики (январь 1918 г.) и Республику Тавриды, стали претензии самопровозглашённой украинской Центральной Рады на земли от Харькова до Одессы и заключённый ею сепаратный мир с немцами. А республики отстаивали своё право остаться в России. Украинский сепаратизм и национализм, сама идея «Украины» были чуждыми и враждебными их народу. Во многом теми же причинами — нежеланием становиться «Украиной», неприятием заезжих украинизаторов и немецких оккупантов, которых в Малороссию, Новороссию и на Донбасс привела Центральная Рада, — объяснялось и зарождение крестьянского движения в Приазовье, известного под именем «махновщины».
Новороссию и Донбасс (а позже и Крым) отдали Украине большевики, после чего те подверглись (как, кстати, и Малороссия) нещадной украинизации — то есть, насильственному изменению мировоззрения и национальной идентичности миллионов людей. И всё же, это была Советская Украина — часть СССР. От наследия которых украинство всегда отрекалось. От всего — но не от проводившейся в те годы национальной политики.
«Новороссия» — национальный момент
В советское время населению края навязывалась украинская идентичность и прививалась мысль, что Харьков, Донецк, Днепропетровск, Одесса — это Украина. В независимой Украине это было дополнено важным положением: что Россия — это чужое и враждебное. Последствия такой идеологической пропаганды сейчас проявились со всей очевидностью.
А посему основополагающим моментом при создании Новороссии является деукраинизация сознания, национальной и политической идентичности проживающего там населения. Мироощущение его в известной мере амбивалентно и включает в себя и русскую, и украинскую (по советской терминологии) составляющую. Причём «украинское», как результат советской традиции, предстаёт в виде «советско-украинской» идентичности, довольно далёкой от того содержания, которые несёт украинский проект. Такая видимость «отсутствия национального сознания» даёт повод украинским националистам относиться к этим людям как к «недоукраинцам» (что для них синоним «недочеловеков»), которых необходимо приводить к «истинной» украинской идентичности путём дерусификации и украинизации (а если надо — изгнания и уничтожения).
К сожалению, такая трактовка «перетекания идентичностей» просачивается и в российскую среду (правда, повторяющие её люди чаще исходят из противоположных идей). На самом же деле такая амбивалентность — результат советской национальной политики, наложенной на его полиэтничность и специфику формирования населения края (как территории совместной велико- и малорусской колонизации и результата их взаимодействия в рамках российского культурного и политического поля). И, как следствие, на изначальную общерусскую идентичность, сочетавшую и русскую, и малорусскую составляющие, при которых человек одновременно мог считать себя и «русским», и «хохлом» (если он был малорусского происхождения).
Собственно, задача деукраинизации и возврата к предковской идентичности должна стать программой и для центральных областей нынешней Украины. Сделать это можно только путём актуализации других — противоположных украинству — национальных идентичностей. Побороть один национализм можно лишь другим, ибо они борются за одно и то же население и действуют в одной и той же области общественного сознания и социальной психологии. Отечественная история демонстрирует это как нельзя лучше.
Нерв всей истории земли, в настоящее время понимаемого как «Украина», начиная с конца XVI века, — это проблема выбора её народом культурно-цивилизационной и национальной идентичности и как следствие — самого пути развития. Происходило это в форме конкуренции-противоборства различных религиозно-культурных ориентаций, c середины XIX века приобретших вид национальных проектов (польского, унионного, общерусско-малорусского, украинского, русинского). Проекты предполагали разработку того или иного образа нации, его привязку к конкретным условиям (этническим, культурным) и формирование нации на основе данного населения в соответствии с выработанным типом. А логическим продолжением этого становился вопрос о политическом самоопределении нации и её культурной, духовной и геополитической принадлежности либо к Русском Православному миру, либо к Западу.
В современной нациологии преобладающей (хоть и не единственной) точкой зрения является взгляд на нации (как особые, политически осмысленные формы организации этнических коллективов) как на творимые социальные конструкции. Наиболее адекватно объяснить процессы нациогенеза у многих народов, в том числе в интересующем нас регионе, способно конструктивистское понимание природы национального. Оно исходит из того, что национальная идентичность, национальные черты не являются врождёнными, изначально данными признаками этнического коллектива, а приобретаются с течением времени и под воздействием определённых объективных и субъективных факторов. То есть рассматривает сферу национального как творимую волей и сознанием.
«Нации являются созданием человеческих убеждений, верности и солидарности». «Национализм не есть пробуждение наций к самосознанию: он изобретает нации там, где их не существует», — это утверждение принадлежит британскому исследователю Э. Геллнеру. Точнее сказать, ещё не существует и именно в виде таковой. Более мягко тот же принцип: «нации делает человек» (через общественные движения и/или государства), толкуют другие нациологи.
Пример появления «Украины» подтверждает правоту конструктивистского подхода к нации и национальному как творимым и создаваемым. Этот подход позволяет не только многое понять в механизме создания наций, но и использовать его, преобразовывая сферу национального в нужном направлении, воплощая свои национальные проекты и противодействуя проектам-конкурентам. Если украинство — это отрицание русскости, то преодоление украинства — это восстановление русской идентичности, осознание своей принадлежности к Русскому Миру и России как его политическому воплощению.
А исторически русская идентичность складывалась как общерусская. Неслучайно, что в отечественной традиции (и великорусской, и западнорусской её части) русскость чаще всего понималась как единство нескольких региональных составляющих, а проект Русской нации имел триединую сущность, которую на равноправной основе представляли великороссы, малороссы и белоруссы. Поэтому русский национализм изначально приобрёл общерусский, объединительный характер (и был широко представлен именно на западных окраинах России).
В основу и проекта «Новороссия», и проекта «Малороссия» должно лечь возрождение обшерусской идеи и идентичности. Поскольку национальные идентичности по своей структуре иерархичны, общерусская идентичность предполагает существование местных под- или суб-идентичностей.
Кризис украинства и поиск альтернатив
Наиболее отвечающим этим задачам видится возрождение малорусского проекта, предусматривающего формирование малорусской идентичности как подвида идентичности общерусской. Этот проект осмысливался уже с первых десятилетий XIX века и существовал вплоть до революции 1917 года.
В наши дни её возрождению способствовал начавшийся на рубеже XX-XXI веков кризис украинской идентичности. С одной стороны, наблюдалось насильственное насаждение последней? и её несомненное частичное усиление в обществе. Но с другой это привело к недовольству украинством и растущему пониманию его неприемлемости для миллионов граждан страны. И, как следствие, психологической и территориальной эрозии украинской идентичности. Эти процессы резко усилились после «Оранжевой революции» 2004 года. Наряду с воскрешением малороссийской идентичности, казалось, уже полностью уничтоженной большевиками и украинскими националистами, стали формулироваться идеи о целесообразности новых региональных, суб- и национальных идентичностей. Прежде всего, русинской и малорусской. А со временем появились и первые попытки осмысления идентичности «новороссийской».
Сначала такие мысли начали появляться у представителей общественности Украины (в интернет-сообществе), а затем и в России. Причина, подтолкнувшая к разработке идеи «Новороссии» и региональной идентичности, проста: за ней стоит желание дать ответ на вызов, который бросает населению края украинское государство и украинский национализм. Идея несёт в себе рациональное зерно, особенно когда с ней выступают авторы, живущие на Украине. Если даже обсуждение вопросов регионалистики у украинских властей вызывает нервозность, то открытое постулирование русскости может просто обернуться печальными последствиями.
Но осмысление какого-то пространства как некоего целого ещё не предполагает выработки у проживающего там населения общей идентичности, тем более национальной. Если Новороссия видится как путь собирания русского национального, культурного и политического пространства, то цель у «новороссийской идентичности», по сути, одна. По задумке её адептов, она должна стать переходным звеном от украинскости к русскости, от украинской политической и национальной идентичности населения края к российской и общерусской. Действительно, власти, средства массовой информации, система образования Украины все двадцать три года самостийности направляли усилия на то, чтобы понятие русскости у подконтрольного им населения стало ассоциироваться с «российскостью» и Российской Федерацией. И отчасти они в этом преуспели.
У идеи формирования некоей «новороссийской идентичности» есть плюсы: привязка к местным условиям, промежуточность, возможность быть использованной в качестве аргументации при создании Новороссии (особенно если та предстанет в качестве политического целого). Именно на это упирают немногочисленные адепты конструирования «новороссийской идентичности». При этом подчёркивая, что по своему характеру она должна быть идентичностью общерусской.
Однако при всех плюсах у «новороссийской идентичности» есть и очень серьёзный минус. В конструировании местной идентичности, да ещё охватывающей всё же отличающиеся друг от друга регионы, таится опасность, которая может погубить саму идею Новороссии. Это — риск повторения «украинского сценария».
Какова конечная цель, во имя которой ведётся разработка и воплощение проекта «Новороссия»? Если ради себя самой, для формирования особого политического и национального пространства как такового, это одно. Тогда этот проект в исторической перспективе (и не очень далёкой) окажется ничем не лучше украинского, пусть даже на какое-то время предстанет союзником в борьбе с украинством. Тогда он не нужен и даже вреден.
Если же его конечной целью будет восстановление русской национальной и политической идентичности населения края с последующей интеграцией и воссоединением общерусского культурного, национального и политического пространства, дело другое. Тогда проект «Новороссии» представляется нужным. Новороссии — но не «новороссийской идентичности».
Предположим, что поначалу всё будет так, как и задумывается: «новороссийская» идентичность будет строиться как местный вариант идентичности общерусской. Но тут же встаёт вопрос о путях её осуществления. Будет максимально раскручиваться региональная специфика — иначе зачем нужна «лишняя» идентичность, когда есть русская? Так из региональной она со временем может превратиться в самодовлеющую. А суб-идентичность — в основную, оттесняя общерусскую на периферию сознания.
Для этого, во-первых, могут задействовать экономический регионализм, воплощённый в существовании нескольких указанных выше центров. Во-вторых, «новороссийскую» идентичность могут начать выводить не из российской Новороссии, а из степной истории края — истории не-русской и по своему характеру анти-русской. Искусственно связывать времена, когда это пространство являлось «Степью», со временем собственно «Новороссии». А историю запорожского и донского казачества, занимавших часть территорий, на которых позднее возникла Новороссия, трактовать, опять-таки, не в русском духе, как феномены Православного Русского Мира, а в духе «казачьего сепаратизма», как часть мира «Степи», завоёванного «Русью» (Москвой и Петербургом). То есть, опять-таки, поведя конструирование региона и местной идентичности как не-русских.
В-третьих, могут оказаться задействованы особенности формирования полиэтничного и русскокультурного населения края. При наличии злой воли эта специфика из мощного аргумента в пользу обоснования русскости и русскокультурности региона/регионов может превратиться в базисный тезис о «другой русской народности». А затем — и о «нерусской новороссийской народности».
Примеры тому есть. Скажем, в Белоруссии идёт процесс наполнения белорусской идентичности (где русскость постулируется уже и даже в названии!) в белорусскость, но не-русскую. Ведётся эта тихая, но настойчивая кампания руками белорусских властей и русофобской интеллигенции. В итоге будет даже не нужно переименовывать общность, как когда-то поступили адепты украинства с малороссийской. Наполнить существующее противоположным содержанием — путь самый простой и незаметный, не вызывающий общественного возмущения и отторжения. Искусственное конструирование в Белоруссии новых идентичностей «с нуля» — как того же «литвинства», в таком случае становится излишним. Новая «белорусскость» будет по содержанию тем же самым пропольским литвинством (которое даже можно охарактеризовать как местную разновидность идентичности польской), но привычной для уха.
А классический пример перерождения национального проекта и несомой им идентичности даёт история Малороссии и её превращения (или переделывания) в «Украину».
Малорусскость и украинство
Малорусская идентичность зародилась во второй половине XVII века. Она трансформировалась из западнорусской (как местного варианта идентичности общерусской), активное осмысление которой проходило в Речи Посполитой в конце XVI — первой половине XVII веков. Всплеск самосознания местного русского населения был спровоцирован заключением Римско-Брестской церковной унии и последующим расколом западнорусского общества на её сторонников и тех, кто сохранил верность православию, а также общим контекстом национальной, религиозной и социальной полонизации, проводившейся польским правящим классом и государством.
Итог известен: национально-освободительное восстание под руководством Богдана Хмельницкого, а затем охватившая Малую Русь многолетняя гражданская война, в которую оказались втянуты Речь Посполитая, Россия, Швеция, Османская империя и Крымское ханство. Закончилось всё тем, что в землях, оставшихся под Польшей, русская идентичность была практически задавлена, а в тех, что воссоединились с Россией, трансформировалась в малороссийскую. Это был местный, казачье-автономистский, испытавший на себе искусственное конструирование с привязкой к той же «Степи», но всё же русский вариант идентичности.
В конце XVIII — первых десятилетиях XIX веков эта идентичность вновь претерпела изменения, причиной чему стали внутриполитические, социо-культурные и идейные процессы, имевшие место в малороссийских землях (в бывшей Гетманщине и Слободской Украйне) и России в целом. И прежде всего интеграция малороссийских земель в единое политическое и культурное пространство России. Из казачье-автономистской местная идентичность видоизменилась во «вторую русскую» — «малороссийскую». При этом в ней обозначилось два направления, поначалу почти что не различимые, перетекавшие друг в друга, но содержавшие зародыши двух разных идентичностей. Эти направления — «малорусскость» и «украинофильство».
Первое можно охарактеризовать такими именами (всего несколькими), как Михаил Максимович, Николай Гоголь, Орест Сомов. Второе — как Николай Костомаров, Пантелеймон Кулиш, Тарас Шевченко. Где-то среднюю позицию между ними (но всё же, ближе к первым) занимал Евгений Гребёнка. Расхождение этих направлений к 1840-м годам лишь обозначилось и непреодолимым стало уже во второй половине столетия.
Порой можно встретить утверждение, что Малороссию как национальный проект создали украинофилы. Действительно, местную идентичность создавали в первую очередь малороссияне, трудившиеся в Санкт-Петербурге, Москве и «на местах», хотя далеко не только они: роль российского общества и культурных столиц в этом, пожалуй, даже большая. Но дело в другом. Когда утверждается, что малороссийский проект стал детищем «украинофильства», происходит подмена понятий, при котором одно из направлений — собственно украинофильство — выдаётся за всё культурное движение, в основе которого лежали местный малороссийский патриотизм и представление о себе как о локальной этнической общности.
Приклеивать ярлык «украинофилов» ко всему этому направлению в корне неверно. Адепты украинского проекта делают это сознательно, стремясь присвоить себе значительный пласт культуры и обогатить украинство его историческим и идейным багажом. Но вот другим людям смешивать всё в одну кучу не следует. Ибо раннее украинофильство было лишь одним из проявлений местного патриотизма. Действительно, для обозначения «своей» малой родины (Родиной они считали всю Россию) ранние украинофилы использовали разные термины: Южная Русь, Малороссия, Украйна, а местную общность именовали малороссийской, южнорусской и, чуть реже, — украинской. Украинофилы имели двойную культурную и национальную идентичность — местную и общерусскую, выступали за развитие двуязычия, считая (пока) малорусскую речь подвидом русского языка. Тем не менее, различия между представителями малорусского и украинофильского направления были, пускай поначалу они могли состоять в нюансах и оттенках понимания ими своего «я». И именно по этой причине украинофильство подготовило почву для украинства и позже переродилось в него.
Представители «малороссийского» направления также могли употреблять разную терминологию, правда, слова «Украйна» и «украинский» — реже, чем украинофилы. Но главное было в том смысле, который вкладывался во все эти понятия. Так, оба направления исходили из факта наличия особой малороссийской народности (идентичности). Но малорусское направление свою общность считало именно русской (региональным подвидом общерусской), понимая судьбу Малороссии и Великороссии как их единство, которое должно укрепляться. А судьбу малороссов и великороссов видя в направлении их всё более тесного сотрудничества, вплоть до национального и культурного слияния в одну нацию.
Представители же украинофильства понимали местные этнические, языковые и культурные особенности как символические ценности, равные общерусским и даже имеющие по отношению к ним приоритет. А свою местную идентичность видели главной. Соответствующей была и цель: сохранение этой специфики и даже её укрепление. И, соответственно, отдаление исторического пути Малой Руси от Руси Великой. А потому среди них находили место русофобия и антироссийские настроения. Не у всех, но всё же. Классический пример тому — певец казатчины и украинского сепаратизма Тарас Шевченко.
А вслед за этим они ставили под сомнение и политическое единство России. Виднейшие украинофилы Костомаров и Кулиш являлись наиболее активными членами Кирилло-Мефодиевского общества (декабрь 1845 — январь 1847 гг.) — тайной организации, ставшей вехой в развитии южнорусского сепаратизма, от которой отсчитывают зарождение украинского движения как такового. Члены этого общества ставили цель превращения России в федерацию слабо связанных между собой национально-территориальных единиц, среди которых видное место должна была занять Украина (не Малороссия, а именно Украина) в качестве двух «украинских» штатов. Они же впервые повели речь об «украинском народе» не как о населении какой-то территории, а как о национальном и политическом коллективе. Позже, повзрослев, тщательно изучив историю (и прежде всего времена казачества, Хмельницкого и Мазепы) и Кулиш, и Костомаров пересмотрели свои прежние взгляды на предмет взаимоотношений Великороссии и Малороссии, и встали на позицию их политического и национально-культурного единства. Но дело уже было сделано, посыл для молодого поколения украинофилов дан, а идея «украинского народа» как самостоятельного политического и национального коллектива и «Украины» как её геополитической проекции получили толчок к развитию.
Концепция «двух русских народностей», которую разрабатывали ранние украинофилы (и прежде всего Костомаров), новыми поколениями украинофилов была истолкована как концепция «двух народностей», а позже, уже адептами украинства (прежде всего Михаилом Грушевским) превращена в концепцию «двух разных наций».
Неслучайно, что из «малорусского» направления позже вышло общерусское движение, в том числе структурированное в правые и центристские партии общерусской ориентации и клубы русских националистов (члены которых преимущественно были этническими малороссами), а из «украинофильского» произошло «украинство», полностью порвавшее с двойной идентичностью и российским патриотизмом, и целиком построенное на отрицании русскости.
Идентичность «новороссийская» и малорусская
От этого пути не застрахована и любая конструируемая на русском пространстве национальная и региональная идентичность, в том числе и «новороссийская». Не пойдут ли следующие поколения разработчиков и адептов «новороссийскости» по пути конструирования «второй русской» и «не-русской» народности, по пути ранних, а затем и поздних украинофилов, в итоге выродившись в новых «украинцев»? А в этом им могут помочь. И Запад, вполне готовый пожертвовать частью украинского проекта (и так довольно слабо контролирующего «юго-восток») ради недопущения возрождения там русского сознания и его воссоединения с Россией. И, как это ни странно прозвучит, Россия в лице либерального общества и их влиятельных единомышленников внутри российской власти. Такое уже было. Российская лево-либеральная общественность XIX — начала XX веков сочувствовала и помогала украинофильству и украинству. В них она видела своих союзников в борьбе с самодержавием, а заодно и всем, что с ним ассоциировала — в том числе с общерусским и государственным единством. К единой России, русскому национализму и малорусскости она относилась как к своим противникам, а потому объявляла их явлениями косными и непрогрессивными, и демонизировала. А украинофильство и украинство превозносила как притесняемые и прогрессивные. В этом контексте становится лучше понятно резкое неприятие русскости и малорусской идентичности большевиками — всего лишь наиболее крайними и радикальными представителями этой общественности, и проводимая ими политика строительства украинской нации и «Украины». В постсоветские времена эта тенденция не только не исчезла, но и получила новый импульс: главным спонсором и гарантом существования Украины выступали именно российский правящий класс и власти.
Опасность конструирования региональной идентичности кроется и в её технологии. «Новороссийская» идентичность целиком искусственная. Для того, чтобы её создать, придётся отталкиваться от какой-то, уже существующей. А таковых две: украинская и русская/общерусская. Для того, чтобы отталкиваться от украинской, «изобретать велосипед» не нужно: её антитеза — это идентичность русская. В таком случае для конструкторов «новороссийскости» остаётся одно: отталкивание от русской идентичности. То есть, тот путь, по которому и пошло украинофильство-украинство. Вот здесь и окажутся задействованы все мало-мальски имеющиеся региональные отличия и история региона — и прежде всего раскручивание её «степной», дорусской составляющей.
Иное дело, идентичность малорусская. Отличия между малорусской и «новороссийской» идентичностями есть. «Новороссийскость» — это конструирование с чистого листа. За малорусским проектом и несомой им идентичностью есть богатая историческая традиция. «Новорусскость» — это сплошная условность: отсутствие отдельного и чётко обозначенного этноса, из которого предполагается формирование национального коллектива (даже как суб-идентичности). Отсутствие собственной истории как истории этого и только этого региона: своих вех, событий, героев: ведь они или чужие (те, что принадлежат «степной истории»), или общие — русские и российско-советские. У малорусскости же есть чёткий этнический фундамент (этнос), собственная история, свои герои, ключевые вехи. Которые не являются «великорусскими», но, принадлежа к живой ткани русской истории и культуре, становятся общерусскими феноменами. Разумеется, если не ставить целью разорвать эту историю и культуру на «самостийные куски», а понимать их как таковую целостность. Но здесь и проходит водораздел с идеологией и практикой украинства.
Южная или Западная Русь имели свой, обусловленный историей, путь, а Малороссия в течение длительного времени была автономией в составе России, когда и закладывались их культурные, этнические, языковые, социальные отличия от великорусской и белорусской частей Русского Мира. Новороссия же — это просто Россия в чистом виде, российско-советская история, русская культура. Причём, что важно, уже в общерусском её виде, в каком она появилась после реинтеграции восточнорусской (великорусской) и западнорусской (прежде всего малорусской) её составляющих.
А местная специфика есть всюду и всегда, даже между Орловской и Вологодской областями. Но это не значит, что, отмечая и уважая местные «краеведческие» особенности, надо заниматься конструированием на их основе чего-то большего.
Есть сомнение в необходимости конструирования «новороссийской» идентичности и по следующей причине. Нынешняя война в Новороссии — эта война не просто гражданская. Она национально-освободительная. Она ведётся за освобождение от «Украины» с её оголтелым украинским национализмом/нацизмом, русофобией, нетерпимостью и прозападностью. Это война за русскость, за независимость, за право быть самим собой. Украинская политическая и национальная идентичность исчезают, обнажая русскую первооснову. Значит, в людях живёт историческое понимание своей русскости. Зачем же навязывать нечто, отдаляющее их от этого?
История нациостроительства, в том числе на пространстве, в настоящее время понимаемом как «Украина», показывает, что какой истории, литературе и языку будут учить детей, такое сознание они и приобретут. Если школьникам и студентам станут вдалбливать в головы, что они — украинцы или «новороссы» — через какое-то время они и станут ими. Особенно если это же будут повторять СМИ. А если будут учить тому, что они — русские (и в широком, общерусском, и в узком понимании этого термина), они вырастут русскими, а те, кто был оторван от предковской идентичности, к ней вернутся. Если будут учить русской истории и литературе, с фактами в руках показывая, что Новороссия — это часть России и Русского Мира, возникшая только после прихода туда России и насильственно от неё отторгнутая, и потому исторически обязана с ней воссоединиться, — они станут патриотами России.
Залог утверждения общерусской идентичности, а с ней — и возрождения самой Новороссии, — в контроле над системой образования и массовой информации. И не важно, каким путём он будет получен. Путём ли освобождения регионов от «Украины» донецким ополчением, или их самостоятельным «дозреванием» до идеи своей принадлежности к Новороссии и Русскому Миру через развитие местного сознания и идентичности. Последний вариант в условиях Украины, тем более, Украины современной, русофобско-националистической, потерявшей Крым и Донбасс, невозможен. Наоборот, национальная и политическая украинизация оставшихся регионов лишь усилится. А значит, теряется ещё один аргумент сторонников конструирования «новорусскости» — то, что это поможет местному населению прийти к русскости через посредничество новой суб-идентичности, сгладив переход от украинской национальной и политической общности к русской и российской.
Местный патриотизм и любовь к родному краю можно и нужно сохранять и поддерживать без новых искусственных конструкций. Это касается всего населения региона, но прежде всего того, что всегда считало себя русским, а также русскоговорящего и русскокультурного (но по советско-"незалежной" традиции именуемого украинским). Для тех же, кто украинскоязычен (или даже «суржикоязычен»), кто в силу каких-то причин именует себя «украинцеам», но не приемлет украинской идентичности в её нынешнем и подлинном виде, лучше подойдёт идентичность малорусская (южнорусская).
Выводы
Подведём итоги.
Первое. Осмысление и создание Новороссии как историко-культурного субъекта или ряда административных единиц (как, скажем, частей «Новороссийского федерального округа» — по примеру Дальневосточного, Центрального и т.п.) может и должно быть продолжено.
Второе. Формирование этого пространства должно служить не самоцелью, а средством постулирования его не-украинского характера, его русскости и единства с Россией.
Третье. Осмысление будет опираться на исторические реалии края как неразрывной части России и Русского Мира, и пространства русской нации, которое от них было оторвано и должно с ними воссоединиться. Последний момент должен стать конечной целью всего проекта «Новороссия». Эту мысль следует красной нитью проводить через исторические работы, учебную литературу, посвящённую истории и культуре региона, а также через политическую деятельность и работу, связанную со сферой национального сознания.
Четвёртое. Основу последней должна составлять деукраинизация и ре-русификация региона и его населения, противодействие украинскому национальному проекту и несомой им украинской идентичности. Это подразумевает деукраинизацию системы образования, массовой информации и национального самосознания, и перестройку их работы на основе общерусской идентичности и российского патриотизма. Пятое. При этом должна использоваться местная специфика и элементы местного патриотизма, в том числе имеющие отношение к малорусской (или южнорусской) суб-идентичности — как частей общерусскости. Но формирование новых региональных и, тем более, национальных идентичностей и суб-идентичностей («новороссийской») представляется не нужным и потенциально опасным экспериментом.
Марчуков Андрей Владиславович, кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Института Российской истории РАН. Статья выполнена в рамках Программы фундаментальных исследований секции истории ОИФН РАН «Нации и государство в мировой истории», направление «Проблемы нациестроительства и национализма». Проект «Украина на перекрёстке идентичностей: формирование национальных общностей и нациестроительство (XIX — начало XX вв.)», 2012-2014 гг.
ИА REGNUM""
__________________ Сохраняйте душевный свет. Вопреки всему, не смотря ни на что. Это свет, по которому вас найдут такие же светлые души.
Украина - это территория русофобов, а Новороссия - территория которая постепенно очищается от русофобов. Может даже правильнее было бы назвать Новоруссия
" Новороссия вместо фантома «братской» Украины
07 Октября 2014
Многие прокремлевские аналитики, оправдывая нерешительность российских властей в поддержке восставшей Новороссии, утверждают, что план Путина состоит в сохранении единой процветающей Украины, которая затем войдет в Евразийский Союз. Существование такой Украины представляется крайне спорным – украинская государственность исчерпала лимит прочности, оставшийся ей со времен СССР. Но даже если допустить, что возвращение к подобию Украины Януковича удастся, это будет огромной исторической ошибкой, сиюминутным тактическим выигрышем при стратегическом проигрыше.
Российской политической мысли необходимо избавиться от фантома Украины, ошибочно воспринимаемой в качестве «братского» государства-партнера, или, что еще опаснее, части «советской страны», с которой мы до недавнего времени существовали в едином пространстве. Если первое – политическая близорукость, то второе – политический маразм.
Современность бросает России новые вызовы, в то время как мы не до конца осознали старые просчеты. Одним из таких вызовов, с которым наше государство и общество пока не может справиться, оказался подъем русских земель Украины, взявшей последовательный курс на европейскую интеграцию и дерусификацию. Для обозначения восставших русских регионов Украины в политический лексикон введен старый новый термин «Новороссия».
Новороссия - географическое понятие из дореволюционной эпохи, обозначавшее так называемую территорию Дикого Поля, по итогам русско-турецких войн вошедшую в состав России в качестве Новороссийской губернии. С приходом к власти большевиков и образованием СССР территории бывшей Новороссийской губернии передаются молодой социалистической Украине, и понятие Новороссия прочно изглаживается из политического лексикона. В советской историографии регион обозначался как Северное Причерноморье или Южная Украина.
Следует отметить, что Новороссия сопротивлялась украинизации. Под советскими лозунгами в 1918 году появились Одесская Советская Республика и Донецко-Криворожская Советская Республика (нынешние Донецкая, Луганская, Днепропетровская и Запорожская области, а также частично Харьковская, Сумская, Херсонская, Николаевская), которые затем были ликвидированы наступавшими немцами.
После включения в состав УССР русская Новороссия подвергалась украинизации в порядке борьбы с «пережитками русского колониализма». Аналогичная национальная политика проводилась во всех союзных окраинах. В Советском Союзе оказалось под запретом только русское самосознание, тогда как в каждой из союзных республик взращивалось национальное государство с суверенно мыслящей элитой, собственными культурными и языковыми нормами. Украинец в СССР был именно украинцем, таджик – таджиком, а грузин – грузином. И только русский был рабочим, колхозником и инженером.
Разумеется, в так называемый «застойный» период русская часть Украины не подвергалась такой агрессивной украинизации как в эпоху воинствующего коммунизма в 20-е и 30-е годы, но надо понимать, что украинизация подразумевалась по умолчанию – русские люди жили именно в Украине со всеми истекающими последствиями, хотя, разумеется, на тот момент этого не осознавали.
В полной мере осознание не произошло даже после распада СССР, когда миллионы наивных советских русских в одночасье оказались за пределами страны. Украинские политики поначалу обещали русскому народу процветание наравне с проживающими на территории республики украинцами, но довольно быстро перешли к политике откровенной русофобии, продолжающейся вот уже более двадцати лет. Но русские в большинстве своем никак не могут понять, почему сложилась такая ситуация, продолжая апеллировать к единой советской стране, дружбе между народами, Ленину, который так много сделал для Украины, любимым советским фильмам. Наши люди ноют и жалуются на невесть откуда взявшихся фашистов, запрещающих русский язык и Пушкина.
Но украинцы и не были советскими в отличие от наивных соотечественников по ту и эту стороны границы. Украинцы оставались украинцами. В настоящий момент они, как и прочие «братские» республики, строят свое национальное государство, подразумевающее искоренение или подавление прочих этнических меньшинств. В отличие от империи, на территории которой сосуществуют многие этносы со своими языками и культурами, государство-нация предполагает единый унифицированный язык, национальный и культурный код. Поэтому преследование Пушкина и русского языка – это не столько тупость и дикость отдельных политиков или радикалов, сколько историческая закономерность. Русская советская интеллигенция не может понять. Вытирая слезы, она все вспоминает Ленина и Гагарина. Но масштабов исторического разлома до конца не осознает и российская власть, продолжая частично жить в советской атмосфере дружбы народов, частично – по законам рынка, где все можно купить, а о более сложных материях вроде национальной идентичности речь вовсе не идет.
В настоящее время Россия занимается интеграцией постсоветского пространства. Предполагается, что в состав Евразийского Союза войдут суверенные республики, возникшие после распада СССР. Безусловно, это образование окажется еще более непрочным, чем рухнувший Советский Союз. Элиты суверенных национальных государств не спешат расставаться со своим суверенитетом. Поэтому Путин всячески замалчивает политический аспект интеграции, подчеркивая, что Евразийский Союз станет привлекательным полем для всевозможных инвесторов.
В сложившейся ситуации России необходимо формировать пророссийские субъекты на постсоветском пространстве и опираться на них. Таким субъектом при наличии полноценной поддержки может стать Новороссия, в которую войдут утраченные когда-то Россией огромные территории с миллионами русского населения, развитой промышленностью, плодородными землями и выходами к морю. Новороссия должна сделаться политическим субъектом, который полностью порвет с украинским прошлым. Нельзя допустить, чтобы Новороссия стала вторым Приднестровьем – резервацией для бесправного населения, желающего жить с Россией.
С оставшейся частью территории бывшей Украины следует работать на втором этапе. В ее рамках также могут сформироваться несколько политических субъектов: собственно украинская Малороссия, Галиция и Закарпатье, в котором проживают пророссийские русины. Малороссия при благоприятном развитии сценария войдет в Евразийский Союз на правах суверенного государства (так же как Белоруссия или Казахстан). В любом случае, без территории Новороссии Малороссия существовать не сможет. И, как ни странно, депутат Ирина Фарион, над которой у нас не смеется только ленивый, права, когда говорит, что Украине, для того, чтобы стать Украиной, а не Малороссией, нужно убивать русских. Она понимает историческую закономерность: Малороссия должна поглотить Новороссию, чтобы Украина существовала в сегодняшних границах.
Галиции следует дать возможность построить отдельное государство на принципах местечкового украинского национализма и в дальнейшем предоставить его самому себе (предварительно предав суду нацистов, совершивших преступления в Новороссии). Галиция никогда не станет «братской», а в случае присоединения к Евразийскому Союзу останется очагом нестабильности. Закарпатье будет либо частью Галиции, либо суверенным субъектом.
Но для реализации выгодного России сценария нужно отказаться от фантома «братского» украинского государства, который вот уже много лет всеми силами реанимирует наша власть, вкачивая в него колоссальные средства. Путин хочет видеть единую процветающую Украину – партнера России по Евразийскому Союзу, которая станет одновременно мостом между Евразийским Союзом и Европой. Для этого наша власть банально пытается «купить» и Украину, и Европу. Купить Украину пока не получилось (как, впрочем, и Европу). Она не отказывается от денежных вливаний, но русской не становится. Зато русские области Украины, которые могли бы войти в состав Новороссии, все больше украинизируются.
Когда к Советскому Союзу была присоединена Галиция, она получала огромные преференции. В отличие от нищего центра России Западная Украина процветала. Но русских там так и не полюбили. Наоборот, местечковый галицийский менталитет с огромной скоростью распространялся по всей украинской территории и на настоящий момент является политическим мейнстримом незалежной Украины.
Если российское руководство повторит ошибки СССР, включив в состав Евразийского Союза «единую Украину», она получит огромную Галицию и вынуждена будет бесконечно давать ей все большие преференции, которые затем сыграют против нас. Единственное, чего мы добьемся – это усиления враждебного политического субъекта. Купленная огромной ценой лояльность Украины будет временной. При этом территория Новороссии подвергнется дальнейшей украинизации.
Наша власть должна четко понимать: никакого братского украинского государства нет. Есть истекающая кровью русская Новороссия, нуждающаяся в защите. Есть враждебный галицийский менталитет, захвативший исторически близкую России Малороссию. Есть огромная территория, подлежащая переформатированию по нашим правилам, а не по тем, которые навязываются США или Европой. Первый этап борьбы за «украинское наследство» - освобождение Новороссии. Что касается остальной части территории бывшей Украины, то она со временем может стать, а может и не стать российской. Все зависит от нашей политической воли. Но битва за Малороссию – это следующий этап.
"Мы попытались строить Республику по образу и подобию Российской Федерации. Имею в виду государственное строительство. Мы дублировали министерства и ведомства, Народный Совет. Это не дало позитивных результатов. У нашего руководства иные вызовы и должны быть иные цели и задачи. Российская Федерация – огромная, великая держава, мы же – маленькая республика. РФ находится в состоянии роста. Несмотря на санкции и падение цен на нефть, всё равно это растущее, быстро развивающееся государство. Мы оккупированы на две трети, находимся в состоянии вялотекущей войны, в состоянии внутренней неопределённости, без понимания, как и что мы будем строить…
…В ходе очень серьёзного и жёсткого спора рождается взгляд на будущее ДНР. Сегодня рождается понимание того, как мы будем развивать этот проект.
Существует реальная угроза сдачи проекта, она действительно существует, идёт война и враг у нас очень серьёзный. Необходимо менять внутреннюю схему, надо готовиться к серьёзным испытаниям. Для этого должна быть изменена схема государственного строительства. Должен быть создан не Совет Министров или Аппарат Главы Государства, а Государственный Комитет Обороны с очень широкими полномочиями и колоссальной ответственностью. Должен быть создан институт комиссаров с мандатами на проведение радикальных изменений в Республике. Мы же пока пошли по другому пути, мы стали свободно привлекать специалистов из «бывших» и попали в очень серьёзный капкан. Возвращается то, с чем мы боролись. Под видом военных, промышленных специалистов, проникает Партия Регионов, украинский элемент, и что с этим делать мы сегодня думаем…
…Военная машина Украины достаточно быстро развивается, надо помнить, что с той стороны такие же как мы, но с промытыми мозгами. Там такие же русские ребята и воевать они умеют. Их сейчас хорошо готовят, в том числе и психологически, они воюют уже не столько за Украину, сколько за своих убитых друзей. То есть начинается настоящая война. Сейчас это довольно серьёзная сила, но я уверен, что мы её отобьём. На нашей стороне правда, это не фигура речи, это действительно так, и мы победим в военном столкновении. Но оно сегодня не самое страшное. Наиболее серьёзную опасность представляет внутренняя украинизация, ведь украинство – это не столько этническая категория, это некое разложение русской души, это такой рак русской души…
Вся эта негативная энергетика, которую мы приняли на себя – военная, информационная – она проникнет внутрь России. Уже к нам в двери стучится украинская власть. Она прокралась, она везде, в каждом из наших учреждений.
…Это страшная беда ДНР, Республика может свалиться к своей собственной гражданской войне, до этого ещё далеко, но такой риск есть. Нам нужна очень серьёзная поддержка интеллектуальных сил РФ именно в этом направлении – оценок риска, оценок тактических и стратегических шагов нашей Республики…
…Сегодня мы меняем тактику. Мы осознали, что мы всего лишь плацдарм большой Новороссии, мы плацдарм Южной Руси, сегодня оккупированной неприятелем. Мы начали подтягивать силы из других союзных Республик – Харьковской, Одесской, Запорожской. Мы начинаем формировать в ДНР силы, которые пойдут вперёд. Без освобождения южных земель Донецкая Республика не состоится…
…Я считаю большой ошибкой проведение выборов, которые мы согласились проводить совместно с Украиной. Народ однозначно воспринимает эти выборы как выборы по указанию Украины, под её эгидой. На самом деле это не так, но мы понимаем, важно не то, как оно на самом деле, а то, как нам это преподнесут в эфире. А эфир не наш. В этом также необходима помощь РФ. На данный момент в Республике нет ни одного серьёзного медиа-ресурса. Это большое упущение – за год мы так ничего и не создали. Это интеллектуальноёмкие и ресурсоёмкие мероприятия, у нас не хватает на это сил…
…Мы впускаем во власть людей, которые превращают её в свою противоположность. Медленно и уверенно. Эти люди хорошо подготовлены, они двадцать пять лет готовили всё это. Это мы только сейчас начали реагировать. У нас год назад прошло пробуждение, а эти ребята готовились двадцать пять лет. Как раз тут я должен бросить упрёк в сторону российских специалистов, которые к нам приезжают. Они затачивают нас на то, от чего Россия сейчас избавляется, от этой семибоярщины. Последствия её до сих пор ощущаются в России. Но Россия преодолела этот путь. У нас нет на это много времени, нам надо было сделать быстро и мы сделали, у нас не осталось ни одного олигарха, мы их всех выставили за порог. Но их влияние сильно, никуда не ушло влияние ни Таруты, ни Ахметова, ни Януковича. Их люди среди нас, они влияют на ситуацию, но и это преодолимо. Важно понять наше отношение к собственности, наше отношение к вопросам социальной справедливости. Люди, приезжающие из России, призывают нас вернуть собственность владельцам и оставить всё как было. Оставить ту систему практически не тронутой. Мы же хотим говорить об огосударствлении системы, стратегических ресурсов и предприятий и об усилении социальной роли государства…
…Когда я говорю, что мы должны создать систему Государственного Комитета Обороны, это не только реакция на военную агрессию, это попытка создать интеллектуальное и организационное ядро, не копировать какую-то систему, а из этого ядра родить новые государственные функции, новую схему. Здесь разрушенная инфраструктура и государственная и экономическая. С одной стороны, это кошмар, это огромные потери, с другой стороны – это площадка. На этой площадке мы можем построить то, что мы сейчас видим, то есть прообраз государства будущего. И то, что у нас будет получаться переносить в большую Россию. В этом смысле – ДНР это лаборатория будущей России. Мы так это расцениваем. Сегодня под военным давлением это не очень получается. Я уверен, что украинские войска в ближайшее время будут отодвинуты от Донецка, от Краматорска, Артёмовска, от ключевых экономических полисов, и тогда мы можем строить уже по-настоящему. К сожалению, мы административно ещё не готовы, тут надо ускориться, надо быстро менять эту самую схему. И эти выборы, которые объявлены, я понимаю – это пауза, спасённые жизни, но это одновременно задержка. Мы изберём сейчас то же, что и было, мы повторим тот же парламент.
Я понимаю, этих людей не будут считать террористами, это будет уже следующее поколение политиков ДНР, с которыми тот же Запад сможет вступать в диалог, это большой успех. Но мы говорим не столько о диалоге с Западом, сколько о внутреннем диалоге. Меня лично диалог с Западом интересует в данной ситуации меньше всего. Ахметова он сильно интересует, меня – нет! Я хочу видеть, что будет у нас внутри, какую схему нам удастся выстроить под новое социальное государство.
Так это не исконно русские территории, а исконно турецкие.
Исконно половецкие
Исконно скифские.
Против которых начата Антитеррористическая Операция (АТО). Как-то Порошенко спросили: - Скифы террористы и мы с ними воюем? - А то! С тех пор это его "а то" превратилось в АТО.
Утверждено Положение о Центре управления восстановлением ДНР
В целях оптимизации работы Центра управления восстановлением ДНР, Совет Министров принял постановление №13-40 от 22 июля 2015 года «Об утверждении Положения о Центре управления восстановлением Донецкой Народной Республики».
Доброго дня. я Фотиния - это псевдоним. Родилась и выросла в Донецке. Здесь же получила образование и до сих пор занимаюсь любимой работой, связанной с детьми.
Стихи пишу с юности, но нигде не печатаюсь, хотя не раз предлагали. Просто кто-то общается с этим миром через музыку, кто-то через живопись, а мне близко слово. Словом я помогала весной 2014 на митингах сплотиться всем нам в один кулак, доносила истину, как могла.
Стих рождается в тот момент, когда не писать невозможно. Что-то находит, я беру ручку и строки появляются сами собой, как будто кто-то диктует. Пишу без правок, свои стихи не запоминаю. В основном, пишу стихи-посвящения, часто - на политические и философские темы, но есть и лирические.
Вдохновение может посетить и среди ночи, тогда встаю и пишу. Очень рада, что вы решили опубликовать то, что я прислала. Если эти строки кому-то помогут что-то понять, кому-то согреют душу, а кого-то поднимут с дивана для помощи другим - значит я живу не зря. Мне есть чем с вами поделиться. Это не только стихи, но и интересные мысли, проекты как сделать будущее нашей Республики удивительно прекрасным и гармоничным.
Уже неоднократно публиковалась на этом портале. Представляю еще один мой стих:
Невыдуманная история людей, которых не хотят слушать
31 августа 2015
Залпы, свисты, взрывы – и так каждый день. Слух уже привык, организм не реагирует – сердце не замирает при каждом ударе артиллерии, это входит в привычку, становится обыденным. Как будто так было всегда. Мирная жизнь уже в прошлом, где-то далеко, словно с тех пор прошло очень много лет.
Люди в прифронтовых городах живут на грани. Каждый день под перекрестным огнем. Куда попадет очередной снаряд – никто не знает. И в этих условиях им приходится выживать, растить детей. Это страшно, воображением невозможно представить, это нужно только пережить, чтобы осознать как им тяжело.
В каждой квартире, в каждом доме - ванная комната перестала быть местом своего предназначения. Каждую ночь она превращается в спальню. Вы когда-нибудь спали в сырой ванной, всей семьей?
Маленькие дети уже знают, куда упадет выпущенный снаряд. Они знают, когда им заходить домой, а когда еще можно остаться на улице и доиграть.
Дети Донбасса превратились в маленьких старичков, которые уже многое понимают, но до сих пор они не могут осознать, почему их приехали убивать, что они такое сделали, чем заслужили…
Арина Матвеева
__________________ Сохраняйте душевный свет. Вопреки всему, не смотря ни на что. Это свет, по которому вас найдут такие же светлые души.
Спорт вне политики. Этот известный лозунг по идее должен объединять спортивных болельщиков по всему миру. Так ли это? Как относятся жители Донбасса к игрокам переехавшего во Львов донецкого « Шахтёра»? Почему команда это сделала? В этом попробовали разобраться журналисты.
__________________ Сохраняйте душевный свет. Вопреки всему, не смотря ни на что. Это свет, по которому вас найдут такие же светлые души.
Приостановка поставок продлилась два дня, сообщил вице-премьер Украины Валерий ВощевскийВласти самопровозглашенной Донецкой народной республики возобновили поставки угля Украине, сообщил «РИА Новости» вице-премьер Украины Валерий Вощевский.
По его словам, поставки угля были приостановлены на двое суток. Сейчас уголь поступает в плановом режиме.
«Сегодня за последние сутки где-то 80 тыс. т угля мы уже получили, и это продолжается. Была остановка позавчера и позапозавчера, то есть два дня», — сказал Вощевский.
Ранее министр транспорта ДНР Семен Кузьменко заявлял, что самопровозглашенная республика заблокировала поставки угля на Украину и возобновит их в случае снятия блокады на топливо и запчасти для вагонов и локомотивов и прекращения огня.
Известия
__________________ Сохраняйте душевный свет. Вопреки всему, не смотря ни на что. Это свет, по которому вас найдут такие же светлые души.
"ДНР «надавила на больную мозоль» Киева – блокирована подача донецкого угля, в котором с началом отопительного сезона катастрофически нуждается Украина. В республике опровергают заверения правительства Яценюка в том, что поставки якобы возобновились. В любом случае, республика продемонстрировала, что располагает инструментом воздействия, действенным и с военно-политической точки зрения.
Донецкая народная республика (ДНР) блокировала поставки угля на Украину. Профильный вице-премьер украинского правительства Валерий Вощевский поспешил опровергнуть эту информацию, заявив, что остановка была только «позавчера и позапозавчера» и поставки якобы возобновились. Однако в Донецке «поправили» представителя киевского правительства – министр транспорта ДНР Семен Кузьменко вновь подтвердил, что ни одного вагона с углем не пересекло линию разграничения сторон.
«Киев пытался закупать уголь далеко за границей, например в Южной Африке. Позже оказалось, что это было очередной коррупционной схемой» Ранее во вторник власти ДНР официально сообщили о том, что заблокировали поставки угля на Украину. «У нас жесткие требования. У Украины сейчас критическая ситуация, им требуется 1 млн 200 тыс. тонн в месяц нашего топлива, которое мы будем поставлять в случае снятия блокады на топливо и запчасти для вагонов и локомотивов и если стрелять не будут», – заявил министр транспорта республики Кузьменко. Он подчеркнул, что пока не будут выполнены эти условия, «мы никаких поставок на Украину делать не собираемся».
«Украина не желает вести диалог в политическом поле, поэтому приходится оказывать давление в экономическом», – подчеркнул Кузьменко. Нынешним демаршем ДНР показала, что у республики имеется ресурс давления на Киев, который она, в случае чего, готова вновь задействовать.
Переход с «А» на «Г»
Ранее уже упомянутый украинский вице-премьер Вощевский признал, что Киеву нужно ежемесячно закупать для прохождения отопительного сезона минимум 800 тыс. тонн угля антрацитовой группы в «неподконтрольной части Донбасса», то есть у ДНР и Луганской народной республики. Под контролем республик Новороссии сейчас находятся самые прибыльные шахты Донбасса, в том числе принадлежавшие олигарху Ринату Ахметову. Здесь добываются те сорта угля – марки «А» (антрацит) – которые оптимально подходят для использования на украинских тепловых электростанциях (ТЭС).
Как отмечает РИА «Новости», в той части региона, которую контролируют украинские силовики, добывается нерентабельный уголь марки «Г» – газовый. В июне министр энергетики и угольной промышленности Украины Владимир Демчишин признал, что до начала отопительного сезона украинские ТЭС явно не удастся перевести с «А» на «Г» – для этого потребуются два года.
Проблемы не только с антрацитом. Как сообщил 1 сентября региональный сайт «Вести Приднепровья», поставки угля марки «Т» («тощий») на Криворожскую ТЭС «очень ограничены из-за боевых действий и связанных с ними сложностей логистического характера – дефицита локомотивной тяги и порожних вагонов под загрузку, разрушения железнодорожной инфраструктуры, увеличенного времени транспортировки в связи с переходом линии разграничения».
Глава минэнергоугля Украины Демчишин в августе открыто заявлял, что в ходе отопительного сезона уголь придется закупать у всех возможных поставщиков – не только у России, но и в так называемой зоне антитеррористической операции. И это притом что об исполнении украинскими силовиками условий перемирия (и тем более «устойчивого перемирия», о котором стороны договорились 26 августа) не идет и речи и, по данным минобороны ДНР, только за минувшие сутки украинская сторона семь раз нарушила режим прекращения огня.
Как констатирует министр транспорта ДНР Кузьменко, украинская сторона блокирует поставки дизельного топлива в республику еще с июля, а запчастей – уже больше года. «До этого были проблемы с возвратом вагонов из-под угля. Мы поставили условие – поставки угля только на условии возвращения пустых вагонов. Сейчас с некоторыми перебоями, но возвращают», – отметил Кузьменко.
При этом в самой республике «на данный момент работает только треть локомотивного хозяйства, и нам необходимо увеличить наши возможности для наших потребностей», добавил министр. Кузьменко уверен, что при условии снятия блокады Киева на ГСМ и запчасти ДНР будет достаточно двух месяцев для того, чтобы полностью «поднять» локомотивное хозяйство.
ОБСЕ: «Поставки угля не афишируются, но они есть»
Напомним, поставки топлива с Украины в ДНР были прекращены 27 июня, и с тех пор железнодорожники работали на остатках запасов ГСМ. В конце августа наблюдатели миссии ОБСЕ сообщили, что в Донбассе восстановлены поставки угля на местные ТЭЦ. Перед этим Украина возобновила закупку угля у России.
По данным наблюдателей, поставки угля из ДНР и ЛНР киевскими властями не афишируются, но они есть. Причем по документам это может быть уголь из украинской шахты, закупленный и продаваемый украинской компанией, зарегистрированной в Киеве. В то время как шахта и компания могут находиться на территории ДНР. В начале августа минтранс ДНР сообщал, что предприятия республики за июль поставили украинским компаниям свыше 435 тысяч тонн угля.
Кстати, на этих поставках погорел «батальон» садистов и убийц «Торнадо», преступления которого с прошлого года Киев не замечал. Однако, как только они начали задерживать составы с углем и заявлять на весь мир о «контрабанде» и о том, что вместо блокады Донбасса, как этого требует украинский патриотизм, с ним торгуют нечистоплотные чиновники, в отношении членов «Торнадо» сразу были возбуждены уголовные дела и проведены аресты.
По данным, озвученным главой украинского правительства Арсением Яценюком, Украине необходимо для прохождения осенне-зимнего периода накопить по позитивному сценарию 7 млн тонн угля, по негативному – 11 млн тонн.
Ранее в августе газета ВЗГЛЯД сообщала, что украинские власти готовы рассмотреть вопрос закупки угля из России – если будет предложена «приемлемая цена». Иного пути, кроме как покупка угля у России и республик Новороссии, у Киева попросту нет, если, конечно, власти не хотят, чтобы страна замерзла зимой, отметили эксперты.
Обойдутся без импорта?
В начале августа министр энергетики Украины Демчишин отмечал, что запас угля на складах составляет около 1,5 миллиона тонн.
О том, что между Украиной и самопровозглашенными республиками проходят переговоры по поставкам угля, заявил в конце августа и председатель совмина ЛНР Геннадий Цыпкалов. «Переговоры с Украиной о поставках угля продолжаются, есть первые результаты. На сегодняшний день Украина заявила о том, что она готова брать наш уголь, закупать с нашей территории, добытый нашими шахтерами уголь. Первые результаты уже есть», – отметил он.
В феврале сообщалось, что с началом 2015 года Украина из-за нехватки сырья намерена всего за год закрыть треть подконтрольных ей государственных шахт и выкинуть на улицу каждого пятого горняка. Обещание трудоустроить их в ЖКХ вряд ли будет исполнено. За пару лет безработных шахтеров на Украине станет еще больше.
При этом Киев продолжал бравировать, так, например, замминистра энергетики и угольной промышленности Украины Александр Светелик сообщал, что страна до конца года сможет обойтись без импорта электроэнергии и импорта угля для ее производства. «В балансе по производству электроэнергии мы ставим по остаточному принципу импорт, то есть поставлен ноль практически по всем месяцам, то есть мы надеемся, что импорт угля и импорт электроэнергии брать не будем», – заявил он.
«Страна погрузится во тьму и холод»
И только когда на горизонте замаячила осень, бравада постепенно начала меняться на трезвые размышления. «Совершенно очевидно, что заокеанский уголь не будет дешевым (к тому же, как показала практика прошлого года, уголь, закупленный за океаном, по своим характеристикам может и не подойти для украинских ТЭС), – отметил в августе спецпредставитель по гуманитарным вопросам на минских переговорах, глава организации «Украинский выбор» Виктор Медведчук. – А поставлять уголь из России и с неподконтрольных Киеву территорий представители «партии войны» во власти считают непатриотичным. Видимо, по их мнению, куда патриотичнее жечь по вечерам свечи и керосинки».
Между тем из-за нехватки угля антрацитовой группы уже остановлены Приднепровская, Змиевская и Славянская ТЭС, добавил Медведчук. «Если теплоэлектростанции будут массово отключаться в осенне-зимний период, то атомные электростанции попросту не выдержат растущей нагрузки. В единой энергосистеме может возникнуть серьезный сбой, в результате страна погрузится во тьму и холод», – подчеркнул Медведчук.
31 июля глава украинского правительства Арсений Яценюк также перешел от бравады к делу и заявил о кризисном положении в энергетическом секторе страны, подчеркнув, что минэнерго и компании не готовы обеспечить население теплом предстоящей зимой. По расчетам украинского энергетического ведомства, к зиме страна должна запасти на складах еще 1,2–1,3 млн тонн угля. На данный момент Украина успела запасти 1,6 млн тонн угля.
Директор Фонда национальной энергетической безопасности, политолог Константин Симонов подчеркнул в комментарии газете ВЗГЛЯД, что Украина сильно зависит от поставок угля из ДНР и ЛНР. «Вопрос о замещении угля из Донбасса непростой. Проблема не только в объемах, но и в его сорте. Угольная промышленность – это особая отрасль, в советский и постсоветский период он был единым комплексом для всего региона бывшего СССР. Просто взять и перейти на другой сорт угля у Киева не получится», – отмечает Симонов.
Собеседник отметил, что единственной страной, которая может заменить Донбасс и обеспечить приемлемые поставки угля, является Россия. «Россия – единственная страна, где используется тот же сорт угля, что и на Украине. Киев пытался закупать уголь далеко за границей, например в Южной Африке. Позже оказалось, что это было очередной коррупционной схемой. Киевские чиновники пытались показать, что у них нет проблем с углем, что они могут купить его где угодно, даже в Африке. Дело в том, что он даже по сорту не подходил, я уже не говорю про объемы», – сказал политолог.
По словам Симонова, «в принципе, экономические связи воюющих сторон – вещь не новая». «Если постараться, то можно вспомнить множество примеров в истории, когда страны, которые находятся в состоянии войны, имеют экономические и торговые связи. Проводится она, по преимуществу, посредством серых схем и коррупции. Как только Киев будет идти на обострение конфликта, ДНР и ЛНР будут прекращать поставки. С другой стороны, у них есть все возможности, как технические, так и материальные, возобновить поставки угля, что может быть сделано в любой момент
Юрий Богданов,».
__________________ Сохраняйте душевный свет. Вопреки всему, не смотря ни на что. Это свет, по которому вас найдут такие же светлые души.
"ДНР: украинские силовики продолжают переходить на сторону ополчения
ДОНЕЦК, 11 сентября — РИА Новости.
На сторону ДНР продолжают переходить сотрудники правоохранительных органов и военнослужащие Украины, сообщила журналистам пресс-секретарь министерства госбезопасности провозглашенной республики Мария Петрова. "Поток людей, переходящих на сторону ДНР из Украины, сохраняется. Это объясняется ухудшающейся политической и экономической ситуацией на Украине. За поддержкой в МГБ ДНР обращаются бывшие сотрудники правоохранительных органов и бывшие солдаты. Они подвергаются тщательной проверке, и если выясняется, что они не совершали противоправных действий, то они могут жить и работать в республике", — отметила она. Петрова представила журналистам бывшего прокурора Орджоникидзевского района Мариуполя и военнослужащего батальона "Донбасс", которые перешли на сторону ДНР. Как заявил Игорь Ковалев, представившийся старшим солдатом штурмовой роты и исполняющим обязанности начальника медчасти батальона "Донбасс", изменить взгляды и вернуться в Донецк его заставила позиция украинской власти. "В военных штабах большой бардак. Война идеологически проиграна Украиной. Единственный выход — прекратить АТО, оставить людей в покое, дать им спокойно жить и работать. Но мешает этому нелегальный бизнес в верхах, процветание контрабанды", — сказал Ковалев. Также, по словам мужчин, перешедших на сторону ДНР, на Украине искажают информацию об истинной ситуации, которая сложилась в регионе. "Все не так, как нам рассказывали, что здесь люди в оккупации, а мы освободители. Уже здесь я понял, что в республике нас как освободителей не ждут. Да, здесь есть проблемы, но они больше связаны с блокадой со стороны Украины", — отметил Ковалев. "Я думал, тут ситуация очень сложная. Украинские СМИ показывают, что здесь гуманитарная катастрофа. Я рад, что это не совсем так", — добавил Денис Грищенко, представившийся бывшим прокурором прокуратуры Орджоникидзевского района Мариуполя. Ранее представившийся генерал-майором ВСУ Александром Коломийцем заявил, что он сам, а также сотни солдат и офицеров Вооруженных сил Украины (ВСУ) перешли с начала конфликта в Донбассе на сторону провозглашенной Донецкой народной республики. В ЛНР заявили, что на сторону республики перешли более 50 демобилизованных силовиков. Исполняющий обязанности начальника Луганской таможни Министерства доходов и сборов Украины Олег Черноусов уволился с таможенной службы на Украине, заявив, что Киев "отрицает историю, гражданскую войну, ведет геноцид людей, живущих на этих территориях".
Правила форума
Справка
Расширения
Ответ: События в Новороссии 
Линейный вид
