Познавательно.

[Sufir]

Сообщение от Вайрочана

РЕАЛЬНЫЕ ЗАКАЗЧИКИ и ПРИЧИНЫ ** БОЛЕЗНИ. ВОЗМОЖНОСТИ. БИТВА за ЗЕМЛЮ

Очень важное мнение очередного кухонного эксперта. Не очень познавательно.

[Consta]

НЕ ВЕРЬ СВОИМ ГЛАЗАМ (ИНОГДА)

Однажды Аристотель сказал: «Нашим чувствам можно доверять, но их всё же легко обмануть». Дело в том, что мыслитель заметил, что если долго смотреть на водопад, а потом перевести взгляд на горный склон, кажется, что скалы движутся в противоположном от потока направлении. Сейчас этот феномен называется в науке эффектом последействия движения. Из-за того, что долгое время мы фокусируемся на потоке воды, нейроны мозга адаптируются к такому перемещению сигналов в одном направлении. Поэтому после перевода глаз на неподвижные горы мы все также видим движение, но уже в обратном направлении.

В целом оптические иллюзии не означают несовершенство зрительной системы. Все происходит в мозге, который получает информацию от сетчатки глаз и преобразует ее. И зачастую выходит что-то непредвиденное. С помощью таких визуальных «ловушек» ученые изучают особенности восприятия, ведь видим мы одно, а смотрим на совсем другое. Вот, например, глядя на это плоское изображение, мы видим объемную картинку:



Нейрофизиолог Михаэль Бах объяснил, что оптические иллюзии – это прямое свидетельство совершенства нашей зрительной системы. Ее важнейшие свойства – постоянство или константность. Они-то и обманывают нас в этой клубничной иллюзии:



Эти свойства подсказывают, что ягоды красного цвета – информация закреплена в мозге. И во всех случаях, кроме этой картинки, она сработает. Благодаря константности мы, например, видим, что у нас одинаковые ладони в тот момент, когда одна ладонь приближена к лицу, а другая вытянута.

Первые исследования зрительного восприятия начались во второй половине 1940-х годов. Тогда ученые пришли к выводу, что если создать определенные условия, то и реальность будет видна иначе. Далее пришло понимание, как можно целенаправленно обмануть зрение. Такие практики нашли свое воплощение в искусстве, архитектуре и живописи. Стали создаваться «обманные» пространства, объекты техники.

Например, в начале 2000-х Акиёши Китаока создал иллюзию движения с помощью «змей Китаоки». Суть техники заключается в том, что, глядя на «змей», невольно думаешь, что перед глазами видео, а не статичная картинка. Но движение происходит лишь в сознании.



Секрет техники в чередовании пятен разной яркости в установленной последовательности: желтый, белый, синий, черный. А с добавлением асимметрии изображение «плывет». Иллюзию моделируют отделы мозга, обеспечивающие обработку информации о яркости, контрасте и движении.

Все происходит так: из-за яркого контраста между черным и белым нейроны мозга быстро активируются. А разница в цвете между синим и желтым вызывает более плавную и продолжительную активность соответствующих нейронов. При одновременной активности двух групп нейронов в дело вступают нейроны зрительной коры, принимающие участие в распознавании движения.

Но не всем людям кажется, что картинка движется - около 5% людей невосприимчивы к эффекту Китаоки.

Так, даже на раннем этапе оптические иллюзии перевернули представления о мире и его восприятии. Вот, что на этот счет сказал Николас Уэйд, специалист по истории оптических иллюзий из университета Данди (Шотландия): «Создавая иллюзии, учёные осознали, что даже понимание механизма работы глаз не даёт целостного представления о природе зрения».

В 1950-х годах возникло новое направление в искусстве – оп-арт (от англ. optical art — «оптическое искусство»). Один из его основоположников – художник и скульптор Виктор Вазарели.

Зная особенности механизма восприятия человеческим глазом плоских и пространственных фигур, художники, скульпторы и дизайнеры начали создавать свои шедевры.

Восприятие их объекта базируется на оптической иллюзии: изображение удивительным образом «живет» сразу в нескольких измерениях: на холсте, в глазах и в голове аудитории. Создавать такие работы помогают цвета: от контрастных до мягких, тающих в полутонах, геометризированные рисунки: точки, линии, кривые, спирали. Они накладываются друг на друга, что создает эффект «вторичных образов». И пусть задача оп-арта обмануть глаз, нарисовав несуществующее в реальности через конфликт между фактической формой и тем, что мы видим.



Создатели работ в стиле оп-арт нарушают нормы человеческой перцепции. Научные исследования показали, что глаз всегда «приводит в порядок» разбросанные пятна, выстраивая из них целостную систему. Этому противостоит оптическое искусство, где элементы разбросаны хаотично. Они дезориентируют глаз, не давая ему выстроить целостную структуру. Нетрудно представить, что происходит с нервным аппаратом зрителя на выставках, где экспонировались движущиеся, светящиеся, отражающие свет и бликующие системы. Зрители на них жаловались на головокружения и обмороки совсем не от впечатления художественными образами.

[Consta]

2 сентября 911 года был заключен Русско-византийский договор 911 года, который регулировал отношения между одноимёнными государствами. Договор имел два варианта: на греческом (не сохранился) и на старославянском языках. Сохранился в позднейших списках древнерусских летописей, в частности, в «Повести временных лет».



В 911 году (неверно был проставлен год договора 6420, поэтому не 912, а 911 год), согласно летописным данным, князь Олег послал своих людей к грекам для заключения с ними мира и установления договора между Русью и Византией. Представители сторон:

Русь — князь Олег и ему подчинённые светлые и великие князья и великие бояре, чьи интересы защищали 15 послов (судя по именам в основной своей массе — выходцы из Скандинавии): Карл, Ингельд, Фарлаф, Веремуд, Рулав, Гуды, Руалд, Карн, Фрелав, Руар, Актеву, Труан, Лидул, Фост, Стемид". ;
Византия — упоминаются только три императора: Лев VI, его брат Александр, и сын Льва Константин (будущий Константин VII Порфирогенет).

Как пишет М.Ф. Владимирский-Буданов, данный договор дошёл до нас полностью со всей основной договорной структурой: с начальной формулой («копия другой грамоты»), заключительной клятвой («скрепили его клятвою…») и обозначением даты («месяца сентября 2, индикта 15, в год от сотворения мира 6420»). Он регулировал уголовные и гражданские отношения между русами и греками.

По мнению С.В. Юшкова, этот договор (как и договоры 907, 945, 971, 1043 гг.) является памятником прочных экономических, политических и культурных связей древнерусского государства с Византией. Благодаря подобным юридическим документам возможно установить уровень правосознания и правовой мысли в IX–X в.

Договор устанавливал дружественные отношения Византии и Киевской Руси, определял порядок выкупа пленных, наказания за уголовные преступления, совершённые греческими и русскими купцами в Византии, правила ведения судебного процесса и наследования, создавал благоприятные условия торговли для русских и греков, изменял береговое право. Отныне вместо захвата выброшенного на берег судна и его имущества, владельцы берега обязывались оказывать помощь в их спасении.

Также по условиям договора русские купцы получили право жить в Константинополе по полгода, империя обязывалась содержать их в течение этого времени за счёт казны. Им было предоставлено право беспошлинной торговли в Византии. И ещё допускалась возможность найма русов на военную службу в Византии.

Интерес представляет список имен послов Олега. Абсолютное большинство этих имен являются неславянскими, что использовалось как аргумент в пользу иноплеменного происхождения варягов-русов, причем использовалось и "норманистами", и антинорманистами. Однако, как показывает знакомство с источниками, все имена послов, кроме Актеву и Стемиръ, имеют соответствия в скандинавском именослове, встречаются как в сагах, так и в рунических надписях, причем некоторые — десятки раз. Имя Стемиръ-Стейнмарр также является неславянским, и, как и скандинавские, относится к германскому именослову в целом.

Более того, среди послов Олега ровно ноль носителей имен из именослова балтийских славян, кельтов или носителей салтово-маяцкой культуры.

[Тевс Вера]

Сообщение от Consta

2 сентября 911 года был заключен Русско-византийский договор 911 года, который регулировал отношения между одноимёнными государствами. Договор имел два варианта: на греческом (не сохранился) и на старославянском языках. Сохранился в позднейших списках древнерусских летописей, в частности, в «Повести временных лет».



В 911 году (неверно был проставлен год договора 6420, поэтому не 912, а 911 год), согласно летописным данным, князь Олег послал своих людей к грекам для заключения с ними мира и установления договора между Русью и Византией. Представители сторон:

Русь — князь Олег и ему подчинённые светлые и великие князья и великие бояре, чьи интересы защищали 15 послов (судя по именам в основной своей массе — выходцы из Скандинавии): Карл, Ингельд, Фарлаф, Веремуд, Рулав, Гуды, Руалд, Карн, Фрелав, Руар, Актеву, Труан, Лидул, Фост, Стемид". ;
Византия — упоминаются только три императора: Лев VI, его брат Александр, и сын Льва Константин (будущий Константин VII Порфирогенет).

Как пишет М.Ф. Владимирский-Буданов, данный договор дошёл до нас полностью со всей основной договорной структурой: с начальной формулой («копия другой грамоты»), заключительной клятвой («скрепили его клятвою…») и обозначением даты («месяца сентября 2, индикта 15, в год от сотворения мира 6420»). Он регулировал уголовные и гражданские отношения между русами и греками.

По мнению С.В. Юшкова, этот договор (как и договоры 907, 945, 971, 1043 гг.) является памятником прочных экономических, политических и культурных связей древнерусского государства с Византией. Благодаря подобным юридическим документам возможно установить уровень правосознания и правовой мысли в IX–X в.

Договор устанавливал дружественные отношения Византии и Киевской Руси, определял порядок выкупа пленных, наказания за уголовные преступления, совершённые греческими и русскими купцами в Византии, правила ведения судебного процесса и наследования, создавал благоприятные условия торговли для русских и греков, изменял береговое право. Отныне вместо захвата выброшенного на берег судна и его имущества, владельцы берега обязывались оказывать помощь в их спасении.

Также по условиям договора русские купцы получили право жить в Константинополе по полгода, империя обязывалась содержать их в течение этого времени за счёт казны. Им было предоставлено право беспошлинной торговли в Византии. И ещё допускалась возможность найма русов на военную службу в Византии.

Интерес представляет список имен послов Олега. Абсолютное большинство этих имен являются неславянскими, что использовалось как аргумент в пользу иноплеменного происхождения варягов-русов, причем использовалось и "норманистами", и антинорманистами. Однако, как показывает знакомство с источниками, все имена послов, кроме Актеву и Стемиръ, имеют соответствия в скандинавском именослове, встречаются как в сагах, так и в рунических надписях, причем некоторые — десятки раз. Имя Стемиръ-Стейнмарр также является неславянским, и, как и скандинавские, относится к германскому именослову в целом.

Более того, среди послов Олега ровно ноль носителей имен из именослова балтийских славян, кельтов или носителей салтово-маяцкой культуры.

Без долгих и обстоятельных рассуждений трудно вывести прямую восхождения русского народа, который не есть славяне. Вернее, русские совсем не славяне, а даже в таком, жутко смешанном виде, который сложился конкретно за последние две тысячи лет, они, то есть: белорусы, украинцы и русские - они все русские. А, кроме того, к русским относятся и финно угры. Почему может быть, что славяне и русские - разные народы, а русские и финно угры - один народ? По менталитету русские с финно уграми родственны и по очень древней генетической составляющей (иначе бы не поняли друг друга), а со славянами русские... вернее наоборот: славяне по отношению к русским - враждебны, причём, чем ближе к России с запада, тем враждебнее. И тут они сколько-то перемешались и с русскими, и финно уграми с запада.

Исход индоарийский, конечно, общий, но с разными целями и под разным руководством. А это запечатлевается в генетике народов.

Поэтому, говоря о скандинавских друзьях и купеческих отрядах, вполне могут быть понятны их имена, имеющие и германские корни, потому как сами-то германцы, до смешения с англосаксами тоже были славяне. Да и Византия пока ещё не занята мусульманами, там тоже ещё более-менее свои.
Самое главное - это духовно-ментальное сродство, комплиментарность.

Причём ещё, скандинавы - финны и другие скандинавы (шведы), опять же очень сильно разнятся между собой. Финны имеют русские корни... или того народа, который был корнем русского народа, а не наоборот, а шведы враждебные: славяно-германо-готы.

[Consta]

Знакомьтесь - этот червячок называется планария.

Он регенерирует как жидкий Терминатор. Его рубят вдоль, поперёк, на 279 частей, разрубают голову, разрубают в космосе, разрубают пьяным, но он всё равно восстанавливается. Одинокая («асексуальная», как говорят бестактные ученые) планария может разорвать себя усилием мысли, чтобы размножиться. И может жить вечно, если будет время от времени голодать - она сильно теряет в весе, но потом омолаживается стволовыми клетками. Ещё у планарии есть глазки, поэтому ученые светили ей в глазки ярким светом и били током. Оказалось, что планария всё запомнила и стала съёживаться от вспышек света, не дожидаясь удара током. Ей отрубили голову, дождались регенерации из хвоста целой планарии и снова включили бывшему хвосту свет - всё помнит, то есть память у неё не в голове.

[Consta]

Как сердце подталкивает нас к неправильным решениям


Центры принятия решений в мозге следят за сердцем, и чем чаще оно сокращается, тем меньше нейронов занимается решением проблем.

Когда мы тревожимся, злимся — в общем, нервничаем, у нас учащается дыхание и сердцебиение. И в таком нервном состоянии мы неправильно отвечаем на вопросы, сворачиваем не туда, забываем что-то важное — словом, делаем массу ошибок.



Происходит так потому, что мозговые центры, которые отвечают за принятие решений, одновременно отслеживают уровень возбуждения по частоте сердечных сокращений. Этот механизм описывают в PNAS сотрудники медицинского центра Маунт-Синай, экспериментировавшие с маками резуса. У макак всё происходит так же: в перевозбуждённом состоянии они принимают странные, неправильные решения — например, выбирая из двух порций сока, нервничающая обезьяна выберет ту порцию, где сока поменьше, а в спокойном состоянии та же обезьяна возьмёт порцию, где сока побольше. Кроме того, когда перевозбуждённой обезьяне нужно принять какое-то решение, у неё на это уходит больше времени — точно так же, как у нас, когда мы, нервничая, пытаемся решить какую-то задачу.

Исследователи наблюдали за активностью двух крупных центров принятия решений — орбитофронтальной коры и верхней передней поясной коры. Оказалось, что часть нервных клеток в них реагирует на изменения в сердечном ритме: нейроны сильнее возбуждались, когда сердечный ритм учащался, и успокаивались, когда сердечный ритм замедлялся. При этом нейроны, которые следили за сердцем, не были никак вовлечены в обдумывание решений. И самое главное: когда сердце начинало биться часто, в обоих мозговых центрах меньше нейронов было занято задачей, какую порцию сока выбрать, а в одном из центров (в поясной коре) становилось больше нейронов, которые следили за сердцем.

Если за принятие решения отвечает меньше нейронов, то и обдумывать это решение придётся дольше, и не факт, что оно будет правильным — потому что с информацией работает меньше нервных клеток. Возникает вопрос, а зачем вообще центры принятия решений следят за сердцебиением. На самом деле, зависимость работы ума от работы сердца не такая простая: когда возбуждение на нуле, то высшие когнитивные функции работают вяло, мозг долго обдумывает проблему и опять же часто ошибается. Действительно, зачем напрягать нейроны, если индивидуум пребывает в полном покое. Небольшое возбуждение мобилизует мозг на работу. А в слишком сильном возбуждении, в остром стрессе и сильной тревоге, очевидно, мозгу становится не до обдумывания посторонних проблем.

Автор: Кирилл Стасевич

Источник: Наука и жизнь (nkj.ru)

[Consta]

(НЕ) ПРАВДА

Можно ли помнить то, чего на самом деле не происходило? Да. И дело не в силе воображения или бурной фантазии. Вот уже много лет ученые исследуют так называемые ложные воспоминания. Что это такое – пока до конца не ясно, но кое-что уже известно



«Мы поехали на маленькой машине из Осло в Копенгаген. Машина сломалась. Я совершенно четко помню, как мы столкнули ее с причала в воду. Я даже помню, что причал был деревянным, хоть и уверен, что в Копенгагене таких нет», — делится своими воспоминаниями Свейн Магнуссен, почетный профессор Университета Осло, который долгие годы исследует ложные воспоминания и даже сам стал их жертвой.

В течение 30 лет он думал, что нарушил закон, пока не встретил своего старого приятеля, который рассказал, что у автомобиля была совсем другая судьба.

«В какой-то момент у меня появилось четкое воспоминание, как мы сталкиваем ее с причала. Вероятно, такую возможность мы обсуждали. И когда я себе это представил, картина запечатлелась в моей памяти как реальное событие», — объясняет профессор.

Случай с машиной – яркий пример того, как человек попадает в ловушку ложных воспоминаний, в которых зачастую нет ни капли правды.



Рождение воспоминаний

Память, подобно строителям, «возводят» нейроны. Это их реакция на раздражители. Когда между нейронами меняется сила связи, происходит реактивация – формируется наша память. Реактивирует комбинацию нейронов «синаптическая пластичность».



Между нейронами возникает сильный или слабый контакт – синапс. Используемые связи могут становиться сильнее, а неиспользуемые слабеют и со временем исчезают. Связь становится сильнее, когда нейрон A активирует нейрон B, который запускает потенциал действия. «Язык общения» нейронов – электрические события, так называемые «потенциалы действия». По мере того, как синапсы изменяются, добавляются новые или какие-то из них вовсе отмирают, в голове собирается пазл: формируется наша память, в которой умещаются самые разные воспоминания. И даже ложные.



Хитрый путь

Ученые с помощью МРТ-аппаратов выяснили, что активность мозга во время фантазирования частично или даже полностью совпадает с активностью во время реального опыта. Дело в том, что и фантазии, и воспоминания, и ложные воспоминания в головном мозге довольно похожи по своему поведению. Отличие только в сортировке, когда мы отличаем правду от неправды и наоборот.

«Память — это не поиск факта в мысленной картотеке. Она больше похожа на рассказывание историй: мы забываем и воссоздаем детали. Трудно понять, когда они не отображаются в реальности, потому что воспоминания — это и есть наша реальность», — уверен Роб Нэш, психолог из Астонского университета.

Реальное воспоминание есть форма фантазии. Ложное воспоминание же всего лишь пользуется законами памяти. Оно перемещается из области фантазии к настоящим воспоминаниям и «притворяется» реальностью. Его можно сравнить с кукушонком, который подкрадывается к надписи «правда», выталкивает птенца из гнезда и начинает расти.



Эксперимент с мышами

Можно ли «вживить» в мозг ложные воспоминания? Да. Это удалось ученым в эксперименте с мышами. Они поместили электрод в гиппокамп мыши, а точнее туда, где находятся нейроны места, а потом получали сигнал, когда мышь оказывалась в какой-нибудь точке клетки.

Исследователи дождались, пока мышь уснет. Во время сна нейроны места активируются: они фиксируют все места, в которых побывали днем и сохраняют их. Тот самый нейрон места у мыши, как и положено, активировался во сне.

С этого момента началась манипуляция. В центр вознаграждения мозга грызуна ученые поместили электрод, пропускающий электрические сигналы. Даже небольшой импульс приносил чувство удовольствия, как, например, во время употребления сахара. Центр вознаграждения в мозге с помощью нейромедиаторов сигнализирует об удовольствии. Так между нейронами появляются новые связи и идет процесс обучения. Ученые стимулировали этот центр прямо в момент активности определенного нейрона места. Чувство удовольствия и точку пространства, за которую отвечал нейрон места и которую мышь сохранила в памяти, соединила прочная связь. Во время бодрствования такие связи формируются, если дать мыши лакомство в какой-то определенной точке. Во время эксперимента связи создавались искусственно — в действительности в этом месте мышь не приобрела положительный опыт.

Наконец, ученые заметили, что после вживления воспоминаний об удовольствии, мышь стала частенько бывать в той точке клетки - сформировалось ложное воспоминание.

Изменить воспоминания в мозге человека никто не пытался. Но для этого могут быть задействованы психологические методы, ведь память человека конструктивна и пластична настолько, что мы можем поверить в то, что вряд ли бы когда-либо могло с нами произойти. И несмотря на то, что исследователи пока только изучают механизм формирования ложных воспоминаний, понятно, что им подвержены практически все люди. И значение таких воспоминаний может быть самым разным: повседневным и незначительным или даже решающим и судьбоносным, или предупреждающим: ученые-когнитивисты предполагают, что анализ воспоминаний – это помощь в подготовке к сценариям будущего. Все дело в сборе и сохранении информации о реакции среды на наши действия: ложное воспоминание, воспринимаемое как правдоподобное, может быть лучше, чем отсутствие подсказки. В этом смысле оно может предложить альтернативные сценарии принятия решений, заставляя мозг работать быстрее и эффективнее.