1. Лист бел и чист, как ты в семнадцать лет. И потому он мыслью не согрет. Насыщенным он будет лишь тогда когда перо твоё на нём оставит так, как в тебе оставили года рубцы ошибок шрамы дерзких строк и обретёт свой собственный мирок, и превратит его в огромный мир, пропитанный дыханием любви к другим, ему неведомым, мирам, и затаит в себе и страсти миг, и нежности бездонные моря, и жгучую упущенность обид, и светлый день, который был убит, разбойную распущенность судьбы, внезапную безудержность беды, густеющую теплоту слюды, изменчивую простоту воды, рискованную чистоту нужды, раскованную красоту звезды, распятья неосознанных потерь,
утрату нераспознанных побед, незримо в сердце зреющий побег, в свершение не вылитый порыв, шершавую задумчивость коры, холодную законченность дыры незавершённость скромных запятых, несокрушимость эпосов простых, стремительность скользящего пера, мгновенья затвердевшего вчера, сомненья предстоящего утра, и задохнётся, так и не насытясь, наполнившись, и не успев добрать…
2.
Моя невеста – белая бумага, А я - её неистовый жених. Тая надежды, беспокойным мавром, Но не затем, чтобы её винить,
Я к ней тянусь. Я просыпаюсь ночью И в белое безмолвие вхожу, Растерянно бреду по многоточьям, Под знаком вопросительным сижу.
То задыхаюсь, то себе пророчу Предательство, измену и беду. Под дулами холодных двоеточий Ответа поражающего жду.
Плутаю неприкаянно подолгу В цепях надежд холодных и литых. Вонзаются в усталые подошвы Коварные колючки запятых.
Надежды мои сбудутся ль, не знаю, Но я лелею их и берегу… Лишь редко, восклицательные знаки Завидев, к ним взволнованно бегу.
Посмотрел, улыбнулся и сказал: "Пока я жив - никому не смей показывать". И я честно ничего никому не показывал, пока мне не сообщили что его больше нет. Да, я знаю, что его травили всю жизнь, при одной такой истории я присутствовал сам, но мы (я тогда был такой - как на аватаре) ничего сделать не могли.
Ну что, начнём... =============================== "Кажется, крупнее станут звёзды, Если ты один на них посмотришь. Кажется, длиннее станут годы, Если ты -- улыбчивый отшельник. Если ты обманываешь время, Если у тебя часы без стрелок, Всё равно восходы и закаты На лице прокладывают путь.
Может, лучше время по морщинам, Может, лучше счастье по восходам, Может, лучше ночь на серых скалах И с рассвета на камнях -- цветок? Только вот хожу я по асфальту и считаю гладкие ступени, вечером будильник завожу..."
1966
Ещё.
"А нам бы подняться, да жизнь по судьбе прокатила. Нам было двенадцать, и двадцать, и тридцать нам было. По горло в болоте, не вытянуть небо из ила. Ни фронта, ни тыла, и сердце немое остыло. Ах, как мы кричали про берег свой вечнозелёный, Ах, как мы молчали про свой Зурбаган отдалённый. Нам не дали строить, никто не хотел понимать, Нам не дали строить, мы стали ломать".
Год не помню, не метил. я и потом собирал все его строчки, пока не уехал далеко.
И ещё.
"А снежинка на ладони -- Как твой голос в телефоне, А дыхание моё -- Как дыхание твоё.
Ах, вечерняя прохлада С твоего слетает взгляда. Но вечернее тепло Сквозь прохладу проросло.
С берега сегодня ветер. Горизонт и свеж, и светел".
Дальше листок был оборван.
__________________ "Жизнь - это Жизнь, спаси ее!".. Mother Theresa
Я часто говорила, что аборты - основная причина уничтожения мира в сегодняшнем мире и убеждена в этом. Если мать может убить своего собственного ребёнка, что может тогда удержать вас и меня от убийства друг друга? Только Тот, кто создал жизнь, имеет право отнять ее. Ни кого другого такого права нет; ни у матери, ни у отца, ни у врача, ни у одного учреждения, ни у одной конференции, ни у одного правительства. Mother Theresa
Что делать мне? Я так тебя люблю! Все радости в тебе, И все печали. Ведь это я из-за тебя не сплю, Смеюсь, пою и думаю ночами. Ведь это я тебе ищу слова, Себя в бесплодных поисках измучив... Но, погоди, Я окажусь права. Я отыщу их - лучшие из лучших.
Слова любви... Как может их не быть? Наперекор всем песням перепетым, Не верю я, Чтоб так тебя любить, И не суметь сказать тебе, Об этом!
Что делать мне? Я так тебя люблю! Все радости в тебе, И все печали...
Завидую я. Этого секрета Не рассказывал я раньше никому.
Я знаю, что живёт мальчишка где-то, И очень я завидую ему.
Завидую тому, как он дерётся, - я не был так бесхитростен и смел. Завидую тому, как он смеётся, - я так смеяться в детстве неумел. Он вечно ходит в ссадинах и шишках – я был всегда причёсанней, целей. Все те места, что пропускал я в книжках, он не пропустит. Он и тут сильней.
Он будет честен жёсткой прямотою, злу не прощая за его добро, и там где я перо бросал: - «Не стоит…» - Он скажет: «Стоит!» - и возьмёт перо. он, если не развяжет, так разрубит, где я ни развяжу, ни разрублю Он, если уж полюбит, не разлюбит, а я и полюблю, да разлюблю.
Я скрою зависть. Буду улыбаться. Я притворюсь, как будто я простак: «Кому-то же ведь надо ошибаться, кому-то же ведь надо жить не так…» Но сколько б ни внушал себе я это, твердя: «Судьба у каждого своя…», мне не забыть, что есть мальчишка где-то, что он добьётся большего, чем я.
Ты волна моя морская, Своенравная волна, Как покоясь иль играя, Чудной жизни ты полна! Ты на солнце ли смеёшься, Отражая неба свод, Иль мятёшься ты и бьёшься В одичалой бездне вод,- Сладок мне твой тихий шёпот, Полный ласки и любви; Внятен мне и буйный ропот, Стоны вещи твои. Будь же ты в стихии бурной То угрюма, то светла, Но в ночи твоей лазурной Сбереги, что ты взяла. Не кольцо как дар заветный, В зыбь твою я опустил, И не камень самоцветный Я в тебе похоронил. Нет, в минуту роковую, Тайной прелестью влеком, Душу, душу я живую Схоронил на дне твоём.
******* Ель рукавом мне тропинку завесила. Ветер. В лесу одному Шумно, и жутко, и грустно, и весело, - Я ничего не пойму. Ветер. Кругом всё гудет и колышется, Листья кружатся у ног. Вот, там вдали неожиданно слышится Тонко взывающий рог. Сладостен зов мне глашатая медного! Мёртвые что мне листы! Кажется, издали странника бедного Нежно приветствуешь ты.
******* Целый мир от Красоты, От велика и до мала, И напрасно ищешь ты Отыскать её начало. Что такое день иль век Перед тем, что бесконечно? Хоть не вечен человек, То, что вечно, - человечно.
Серые глаза - рассвет, Пароходная сирена, Дождь, разлука, серый след За винтом бегущей пены. Черные глаза - жара, В море сонных звезд скольженье, И у борта до утра Поцелуев отраженье. Синие глаза - луна, Вальса белое молчанье, Ежедневная стена Неизбежного прощанья. Карие глаза - песок, Осень, волчья степь, охота, Скачка, вся на волосок От паденья и полета. Нет, я не судья для них, Просто без суждений вздорных Я четырежды должник Синих, серых, карих, черных. Как четыре стороны Одного того же света, Я люблю - в том нет вины - Все четыре этих цвета.
ЗА ЦЫГАНСКОЙ ЗВЕЗДОЙ Перевод Г. Кружкова
Мохнатый шмель - на душистый хмель, Мотылек - на вьюнок луговой, А цыган идет, куда воля ведет, За своей цыганской звездой! А цыган идет, куда воля ведет, Куда очи его глядят, За звездой вослед он пройдет весь свет - И к подруге придет назад. От палаток таборных позади К неизвестности впереди (Восход нас ждет на краю земли) - Уходи, цыган, уходи! Полосатый змей - в расщелину скал, Жеребец - на простор степей. А цыганская дочь - за любимым в ночь, По закону крови своей. Дикий вепрь - в глушь торфяных болот, Цапля серая - в камыши. А цыганская дочь - за любимым в ночь, По родству бродяжьей души. И вдвоем по тропе, навстречу судьбе, Не гадая, в ад или в рай. Так и надо идти, не страшась пути, Хоть на край земли, хоть за край! Так вперед! - за цыганской звездой кочевой - К синим айсбергам стылых морей, Где искрятся суда от намерзшего льда Под сияньем полярных огней. Так вперед - за цыганской звездой кочевой До ревущих южных широт, Где свирепая буря, как Божья метла, Океанскую пыль метет. Так вперед - за цыганской звездой кочевой - На закат, где дрожат паруса, И глаза глядят с бесприютной тоской В багровеющие небеса. Так вперед - за цыганской звездой кочевой - На свиданье с зарей, на восток, Где, тиха и нежна, розовеет волна, На рассветный вползая песок. Дикий сокол взмывает за облака, В дебри леса уходит лось. А мужчина должен подругу искать - Исстари так повелось. Мужчина должен подругу найти - Летите, стрелы дорог! Восход нас ждет на краю земли, И земля - вся у наших ног!
Ель рукавом мне тропинку завесила. Ветер. В лесу одному Шумно, и жутко, и грустно, и весело, - Я ничего не пойму. Ветер. Кругом всё гудет и колышется, Листья кружатся у ног. Вот, там вдали неожиданно слышится Тонко взывающий рог. Сладостен зов мне глашатая медного! Мёртвые что мне листы! Кажется, издали странника бедного Нежно приветствуешь ты.
Одна сижу на пригорке посреди весенних трясин. ...Я люблю глаза твои горькие, как кора молодых осин, улыбку твою родную, губы, высохшие на ветру... Потому, - куда ни иду я, я тебя с собою беру. Вот я тебе рассказываю, обо всем с тобой говорю, первый ландыш тебе показываю, шишку розовую дарю. Для тебя на болотной ржави ловлю отраженья звезд... Ты все думаешь - я чужая, от тебя за десятки верст? Ты все думаешь - нет мне дела до твоей озябшей души? Потемнело, похолодело, зашуршали в траве ежи... Вот уже и тропы заросшей не увидеть в ночи слепой... Обними меня, мой хороший, бесприютные мы с тобой.
Вероника Тушнова
Последний раз редактировалось Восток, 22.10.2010 в 14:16.
Оратор римский говорил Средь бурь гражданских и тревоги: "Я поздно встал - и на дороге Застигнут ночью Рима был!" Так!.. Но, прощаясь с римской славой, С Капитолийской высоты Во всем величье видел ты Закат звезды ее кровавый!..
Блажен, кто посетил сей мир В его минуты роковые! Его призвали всеблагие Как собеседника на пир. Он их высоких зрелищ зритель, Он в их совет допущен был - И заживо, как небожитель, Из чаши их бессмертье пил
*** Лететь вдоль параллельных без затей, куда-то в безвоздушное пространство, где Лобачевский нам за постоянство воздаст пересечением путей? Скреститься в бесконечности, когда нам только и останется - креститься?.. Любимый! Посмотри, какие лица на этой фреске Страшного Суда!.. Век под судом - смешное ремесло! Мы нагрешим - и будем неподсудны!.. Любимый, поцелуемся прилюдно, коль нас с тобою к людям занесло! И не услышим: "Дать бы им раза, бесстыжим - да и вытурить из рая!" - поскольку старый Бог закрыл глаза, как мы их в поцелуе закрываем...
*** И все-таки, здравствуй! Когда сквозь молчанье Вселенной, сквозь меру и разум, сквозь каменный лом Вавилона, сквозь холод пустого томящего, ждущего лона пробьется ползвука, я встану на оба колена и просто заплачу, как плакать давно разучилась - бессильно, бесстыдно, как ливень - дробясь и мелея, как тот звездочет, что дождался кометы Галлея, и умер от счастья... И все-таки... Все-таки, здравствуй!
*** Мне снятся реки, горы, перевалы, Оленьи нарты, рыжие верблюды, Саванна и таежные завалы, Пещеры, сталактиты, камни, руды...
И никогда не снится тот автобус, Которым столько лет дорогу мерю, - Второй раз опоясываю глобус, Не открывая никаких америк.
Но, может быть, однажды южный ветер Тряхнет автобус, и случится чудо - Кондуктор скажет: "Дальше не поедем! Конечная - отсюда на верблюдах..."
Последний раз редактировалось Радослав, 18.07.2011 в 23:19.
Я – не птица. Я –человек! Но желаю, как птица, летать. И туда, где негаснущий свет, Свой полёт целевой направлять. Не заботиться ни о чём, Что зовётся мирским на земле. Но влекомая в Небо Отцом, Влечь туда же живущих во мгле.
Петь возвышенно для земли О Стране, где нет слёз и греха, Чтобы ближним на сердце легли Звуки музыки и стиха. Чтобы им захотелось внять Лучшей Вести из Божьих уст, Что на землю принёс благодать Сын Возлюбленный Иисус.
Пусть же крылья души растут, Поднимая меня над злом. Обновлённого сердца стук Выливается пусть в Псалом. И от света Очей Любви Пусть сияет душа моя: В ризы с капельками крови Облеклась во спасенье я!
Я – не птица. Я –человек! Но мой дух способен летать: Он меня поднимает вверх, Где мне Вечность всю обитать!
__________________ Вот мой секрет, он очень прост: зорко одно лишь Сердце. Самого главного глазами не увидишь."Маленький Принц"
Я был в пути, но я не знал, во сне иль наяву. Там серп луны прилежно жал молочную траву. В полях лежали облака. Со стоном рос тростник. Взлетала шумная река на черный горный пик. На той горе горел огонь священного костра И мчался рысью красный конь с полночи до утра. Дымился светлый небосвод. Спускались люди с гор. И был подобен плеску вод их странный разговор.
Последний раз редактировалось Радослав, 12.08.2011 в 00:27.
Враг помогает, друг вредит; Вкус мы находим только в сене; Бесстыдник тот, кто терпит стыд; Без равнодушья нет влеченья; Порука силы - ослабленье; Бывает мышь страшней, чем слон; Примета памяти - забвенье; Не глуп лишь дурень, что влюблен.
Надежен страж, коль крепко спит; Смех вызывают только пени; Льстец - тот, кто правду говорит; Подчас губительно спасенье; Взлет горше всякого паденья; Стон тем слышней, чем тише он; Свет ярче там, где гуще тени; Не глуп лишь дурень, что влюблен.
От пьяницы водой разит; Мы зрячи только в ослепленье; Кто веселится, тот скорбит; Недуг желанней исцеленья; Важней здоровья пресыщенье; Неряхой часто франт пленен; Победа хуже пораженья; Не глуп лишь дурень, что влюблен.
В балладе скрыто поученье, И говорю я в заключенье: Лень - лучшая подруга рвенья; Ложь - то, в чем каждый убежден; Осел - искусник первый в пенье; Не глуп лишь дурень, что влюблен.
Правила форума
Справка
Расширения
Ответ: Любимые стихи 
Ф. Винйон
Комбинированный вид