Неэзотерические байки из жизни

[Бывший]

История одного национального вождя.
(Продолжение1)

Между тем Санкт-Петербургский монархический центр в письмах настоятельно требовал от меня регистрации русской монархической партии в Украине, что в условиях националистических и прокоммунистических настроений народа Украины являлось полной утопией. Однако адреса двух новых соратников из нашего города Питерский центр всё же подбросил. Приход же в организацию новых людей, ориентированных не на национальную, а на православно-монархическую идею, тогда был очень необходим. Первым был рекомендован сельский приходской батюшка, который не собирался участвовать ни в каких организациях, а предлагал лишь втайне от Патриархии обсуждать монархическую идею и коллекционировать газетные статьи о Государе. Второй рекомендованный Питером cоратник, - Т -, был более колоритной фигурой. Он пел в местной опере прекрасным басом, а ещё ранее - в хоре Благовещенского собора, пока за пантеистические высказывания на него не были наложены епитимия и отлучение от Церкви самим Митрополитом Харьковским и Богодуховским Никодимом. В это трудное время Т подрабатывал вне основной театральной работы на лотке у экзальтированного и худощавенького мелкого предпринимателя Х. (мы к нему ещё вернёмся).
А S в 17 лет, с 10-го класса, в первые дни независимости, принял решение создавать русскую национал-патриотическую партию в Украине, взяв за образец НПФ "Память". Дома, перед зеркалом, он усиленно репетировал свои будущие выступления перед соратниками. И в этих репетициях особенно впечатляла поддерживаемая его ораторской жестикуляцией фраза: "Наши враги сами дрожат от ужаса того, что мы придём!" Поехав в Москву, к председателю "Памяти" Д.Васильеву, он решил по опыту московских коллег привлекать молодёжь чёрной униформой с сапогами, придававшими в условиях того духовного кризиса бытию хоть какую-то стабильность и дисциплину. Но вот где взять средства??? Ведь приходившие к власти в новейшей истории извне силы обыкновенно были поддерживаемы влиятельными финансовыми структурами.
Отношения рядовых участников нашей организации с её председателем продолжали накаляться.
//Вот бы мне тогда на собрании процитировать из АЙ: "21.Не столько подлость, сколько грубость восприятий делает массу человечества непригодным материалом". Но я тогда ничего об АЙ ещё не знал.//
На фоне полного бездействия организации процветала пустая болтовня. В конце заседаний председатель приглашал директрису кинотеатра в киномеханицкую и торжественно вручал ей небольшую сумму арендной платы за помещение, тем самым намекая и нам: "Господа, пора делать взносы". Заходили к нам и лидеры городской компартии, шумные пререкания с которыми я обычно заканчивал словами: "Идите от нас вы в свои автомобили, товарищи, на которых вы сюда приехали, а мы, – господа, – по домам разойдёмся уж как-нибудь пешком или на метро!" Присутствующие понимали - в руководстве нужны молодые инициативные силы. И згляды присутствующих с надеждой обращались к S.
Да, ещё забыл упомянуть о такой "форме работы" - писать письма за рубеж монархически настроенным русским дворянам с просьбами о помощи новоявленной православно-монархической организации. Соответственной литературой и Библиями помогали, но не более.
В 1992 году S поступил на вновь открывшееся отделение музееведения в институте культуры, в котором учился и я. S cвоим глубоким анализом исторических тем покорил сердца многих институтских преподавателей, в том числе и представителей той национальности, к которой S оппонировал вне институтских стен. Декан факультета, историк Фрадкин связывал с S большие надежды, как с историком.
Интеллигентские усики S, его крупная выдающаяся черепная коробка всегда вызывала к его личности доверие тех, которых в советские годы на заводах было мало, а в институтских стенах много. Вспоминаю такой случай. Однажды S в году 1995-м привёл меня устраиваться на работу учеником к одному своему знакомому ювелиру, также участнику нашей патриотической партии (тот обычно говорил, что перстини-печатки его производства с национальным трезубцем хорошо реализуются во Львове и на Западной Украине, а нас просил помочь ему реализовать изготовленные им перстни с двуглавым орлом или царской короной в платёжеспособной Москве), но даже несмотря на хорошие отношения ювелира и S, положительные рекомендации S относительно меня и моё молчание при этом, на работу я принят не был. Как потом признался ювелир S:"У Вашего парня Владимира бегают глаза и он не выдерживает прямого взгляда. А это для меня важный критерий определения честности". Ну да Бог с ним, с ювелиром.
Приблизительно в это же время супруга S, N, старше его лет на 5, учительница русского языка и литературы, с которой S расписался как будущий порядочный политик-семьянин сразу же после окончания школы, познакомилась с одним бойким лётчиком-отставником О. Родом его отставнической деятельности было выбивание в те годы передела собственности с помощью своих соратников плохо оформленных юридически зданий в центре Харькова. В одной из удачных битв за "бесхозный" православный храм то ли с автокефалами, то ли с УПЦ Киевского Патриархата О заслужил доверие и благосклонность самого Митрополита УПЦ МП и в будущем организовывал нашей Партии славянского единства даже аудиенции с ним, которые, впрочем, ни чем благотворным не заканчивались.
–Дураки ваша партия, - учил нас О. - Взяли бы да собрали всех в наличии ребят, завалились бы туда-то (называлось конкретное помещение или храм). Поддели бы дружно того-то или того-то мудака. Заняли бы себе помещение для собраний или служб. Митрополит потом бы вас благословил. Зарегистрировали бы его в ГорЬТИ. И всё бы стало по закону.
И ведь в его словах, что самое грустное, была правда. Это было время дикого первоначального захвата собственности, которая потом стала в основе накопления капитала.
Сам О решил заручиться поддержкой влиятельных лиц города, - руководителей и бизнесменов, - через работу с их детьми. Он решил создать элитную городскую организацию бой-скаутов и попросил через N помочь ему в захвате старинного здания в центре, представляющего архитектурную ценность, у какой-то плохо оформившей на это здание фирмы во главе с руководителем, носившим характерную анекдотическую фамилию Рабинович. Мы ворвались всей партией в это здание, выдворили оттуда человека 3 сотрудника фирмы и стали нести постоянное дежурство с вызовом тележурналистов и газетчиков на место. "Мол, детей обворовывают, лишают детства". Я помню, как пришёл в теперь уже в бывшее это своё здание глава фирмы Рабинович, как крутили мы с дюжим парнем Е ему руки, не пуская его туда. Словом, здание мы это отстояли, в итоге не получив за это никакой благодарности. Простые ученики из простой школы N из бой-скаутской организации были вскоре отчислены. И я ведь тоже крутил Рабонивоичу руки не просто так - я рассчитывал поставить в будущем театральном скаутском кружке свой дипломный спектакль. Но увы! Этим планам не суждено было сбыться. Свой дипломный спектакль я поставил в простой школе с "простыми" детьми, где преподавала N.
Однако, не взирая на всю ироничность рассказа, я уверен, что идея О была всё же благой. Если не простые дети, то пусть хоть дети влиятельных людей получат возможность в непринуждённой обстановке за пределами школы перезнакомиться друг с другом ещё в детстве, съездить вместе на экскурсии, в походы, в гости к своим сверстникам из США и Европы. На этом здании в центре и до сего дня красуется налпись: "Харьковская городская организация бой-скаутов".
Вопрос, конечно, спорный. Но один педагог мне рассказывал, что дети высших чинов милиции, юристов, СБУ, ГАИ с посредственными способностями наиболее эффективно раскрывают свои таланты не среди детей, родители которых представляют различные слои общества (они среди них опускаются к двоечникам-троечникам), а среди себе подобных чад из властьпредержащих семей.
Но я отвлёкся. Каким-то образом, вращаясь в среде высокопоставленных родителей бой-скаутов, S вышел на внука одного из основателей Коминтерна, первого председателя Совнаркома Украины и известного масона, через счета которого финансировалась западыми банками деятельность Владимира Ильича Ленина и всей его большевистской шайки – лётчика-инженера, полковника ракетных войск в отставке Х.В.Раковского. Раковский, по его уверениям, благодаря дружбе с видными болгарскими профессорами, создал на их средства в 1992 году Международный славянский университет. ( http://msu.kharkov.ua/content/view/45/ http://msu.kharkov.ua/content/view/54/ ) У многих имеются болгарские корни , но каким образом переживающая нелучшие времена в те годы аграрная Болгария могла изыскать средства на учреждение университета в далёком Харькове, ректором которого становится бывший простой преподаватель Харьковского командно-инженерного училища ракетных войск?
Очевидно, в свои тогдашние 58 лет Христиан Валерьянович почувствовал в себе силы вступить на стезю политической деятельности. Партии же в этот период в Украине возникали, как грибы после дождя - и однодневки, и под выборы, и под серьёзных промышленников и финансистов. Забегая опять же чуть вперёд, когда наша организация приобрела статус Партии славянского единства (о чём позднее будет сказано подробнее), отмечу, что на какой-то миг громкое название партии показалось созвучным политическим планам Раковского, потомка такой противоречивой исторической фигуры с её вкладами в зарубежных банках, как Христиан Раковский. И он всё же решил профинансировать эту партию, чтобы впоследствии выйти на политические трибуны и предвыборные агитплакаты с привлекательными лозунгами идеи славянского единства. Далее в истории партии ещё будут подобные повороты судьбы, когда в неё приходили и политики городского масштаба, и крупные предприниматели (пока не могу обойти вниманием приход позднее в ПСЕ перед выборами ныне уже россиского предпринимателя В.Безымянного-Иоффе из Белгорода, который на губернаторских выборах бросал даже вызов самому бессменному губернатору обасти Е.Г. Савченко). Но потом эти политики рано или поздно понимали, что невозможно добиться реальной власти и доступа к государственным средствам через сито честных выборов из партий "под себя". Идти надо в "партию власти".
Итак, в партийном воздухе закружился запах денег!
Вскоре мы вышли из состава национально-патриотической организации с председателем-главой федерации восточного единоборства. Тогда, в кулуарах кинотеатра, S и Е ко мне обратились:
–Вова, ты не желаешь вступить в нашу новую организацию - "Русскую дружину"? (Затем именно она вырастет в партию).
Быстро было найдено помещение для собраний (эту процедуру сопровождал курьёз, о котором будет сказано в следующей части). И пошли "деловые" заседания: отчёты о том, насколько продвинулись дела за неделю по регистрации партии во властных органах, как тот или иной чиновник с неподходящей фамилией и внешностью придирался к букве устава и т.п.
И, как гром среди ясного неба, сообщение, что бывший наш председатель откуда-то прослышал о возможном инвестировании партии Раковским и активизировал свои действия: он звонит каждый день по несколько раз S с угрозами расправы.
–Да кто ты такой? - повторяет бывший председатель S. - Это моя идея! И у меня находятся базовые документы с печатью национально-патриотической славянской партии. Да я тебя... Да ты у меня... Тебя найдут....
Угрозы его оказались небеспочвенны. Тогда же мы узнали о его прошлом - он был большим криминальным авторитетом и страшилки о нём передавались из уст в уста на собраниях.

Продолжение следует.

[Бывший]

История одного национального вождя.

(Продолжение2)

Однако призрак денег для партии так и оказался призраком. И угрозы нашего бывшего председателя в адрес S после прекращения политического "романа" между S и ректором Международного славянского университета прекратились. В это время, когда родившаяся партия лишилась своего места сбора в старом кинотеатре, оперный певец Т представил партии своего работодателя вне сцены Х. По иронии судьбы, его т.н. "офис", находившийся в одноэтажном ветхом дореволюционном доме и заваленный нереализованным товаром, – запомнились технические лезвия в большом количестве и карамельки "Чупа-чупс", – располагался во внутреннем дворе за тем же кинотеатром, в котором мы собирались (!). Мы шли на собрания тем же составом, но уже не в кинотеатр, а во внутренний двор кинотеатра, встречая на пути своего бывшего председателя и директрису кинотеатра и проходя мимо них. Это были достойные немые сцены. С директрисой S поддерживал отношения и по доброте душевной она нас предупредила: "Осторожнее с Х. Он уже довёл до тюрьмы прежних своих компаньонов, а сам выходил из воды сухим, так как признан психиатрами невменяемым". По простоте душевной Х полагал, что наша партия поднимет его мелкий бизнес и его самого на вершины власти. В связи с обещаниями финансовой поддержки, которые, естественно, так и остались на словах, Х получил прозвище "Спонсор". Но и там мы задержались не более, чем на полгода. В дальнейшем наши собрания проходили в школьном кабинете русского языка и литературы, где преподавала супруга S. Имея много недоброжелателей в бизнесе, Х постоянно ожидал нападения на свой "офис" и мы несли в нём ночные дежурства.

Видит Бог, что S с соратниками на бескорыстной волне национально-патриотического энтузиазма тогда сделал немало для того, чтобы заявить о партии во весь голос. И это была не голая ни к чему не обязывающая болтовня анонимов о будущем политическом устройстве страны, с которой мы сталкиваемся здесь на форуме.

Издавалась газета:

Будучи студентом, S в свои 20 лет баллотировался в депутаты своего райсовета. Походив по квартирам всех своих избирателей с разъяснением идей Партии славянского единства, он достиг своей цели. Но его карьера городского политика, начавшись столь стремительно, принимая во внимание его возраст, через 3 года также неожиданно и оборвалась. При очередной смене власти в городе был снят с дожности и председатель райисполкома, с которым сработался на должности депутата райсовета S, а с ним, как заведено, была уволена и вся его команда, из которой опять вернулись во власть лишь те, кто имел наибольший опыт работы и связей в этой структуре. А S в 23 года уже не смог начать заново свою карьеру.

Однажды то ли один из районных руководителей, то ли начальник ЖЭКа предложил S вычистить силами партии подвал дореволюционного дома в центре города с тем, чтобы в последующем сделать там ремонт и проводить собрания. Это, конечно, была хитрость ушлого хозяйственника-руководителя, потому что на аматорских началах всё равно невозможно было бы провести тот объём работ, который позволил бы сделать годными для собраний эти метров ~150 квадратных подвального помещения, по пояс от полов заполненных землёй и мусором. Очевидно, расчёт районного руководителя был в том, что на каком-то этапе мы разуверимся в перспективах успеха с благоустройством подвала, бросим его и тем самым облегчим задачу для будущей сдачи в аренду подвала под склад или фирму. Мы каждые выходные по колено в грязи и в сапогах самозабвенно выгребали землю и мусор, веря в то, что когда-нибудь придём сюда на заседание партии под этими старинными арочными сводами подвала с отшлифованными кирпичными стенами и выложенным паркетом. А над подвалом на первом этаже жили глухонемые. Иногда при выносе найденного хлама на улицу они жестами показывали, что это их вещи, которые они когда-то туда отнесли и требовали их возврата. Так, глухонемым были возвращены извлечённые из-под грунтовых слоёв часть велосипеда и кастрюли. А появившиеся под всеобщий хохот соратников из подземелья ласты и подводная маска были затем отданы как приз лучшим актёрам-восьмиклассникам, игравшим у меня в дипломном спектакле. Вера в преобразование этого подвала поколебалась у нас месяца через 2 после начала работ, когда мы добрались до места, над которым находился санузел жильцов 1-го этажа. Трубы, не менявшиеся лет 70 или 100, протекали, издавая зловонные запахи. Дубовые перекрытия 120-летней давности под санузлом настолько прогнили, что мы с шутками каждый день ожидали, когда же к нам в подвал вместе со своим унитазом провалится этот глухонемой жилец первого этажа. Тогда мы поняли, что для полного ремонта подвала нужно не только выгрести всю грязь, накопившуюся за 120 лет, но и поменять канализационные трубы в подвале и жильцам свыше, а также дубовые прогнившие перекрытия, что требовало немалое вложение средств.

Или вот ещё достойное для моего рассказа мероприятие. Однажды к S обратился за помощью один известный депутат гор- и облсовета с просьбой оказать ему помощь занять на региональных выборах в уже завоевавшей авторитет во властных кругах страны Христиан-демократической партии Украины (ХДПУ) должность председателя областного отделения партии. И мы всем областным составом ПСЕ, кроме S с супругой, срочо перед выборами стали членами ХДПУ. О., боровшийся за здания, привлёк на выборы харьковских дворян из губернского дворянского собрания. Но всё равно мы проиграли, несмотря на дружеские отношения пригласившего нас депута облсовета с прибышим из Киева руководителем партии Виталием Журавским (ныне замглавы Киевской городской госадминистрации). Наши конкуренты пригласили с мест своей работы пару групп студентов пединститута и весь преподавательский состав Куряжской детской исправительно-трудовой колонии имени Макаренко, которые при выборах регионального партсовета ХДПУ затмили большинством голосов нас. Более того, инфантильные дворяне, приглашённые нами, не разобравшись точно, за кого им голосовать, в начале вообще голосовали за наших соперников, пока я жестами не показал через весь актовый зал О., что дворяне заваливают нам выборы. И тогда О. растормошил дворян и они, выбрав уже половину партактива наших конкурентов, со второй половины выборов стали голосовать верно.

Многие политики тогда связывали с ХДПУ денежные потоки из тех стран, где христианские демократы были у власти - Германии, Италии, Голландии. Через несколько лет и в штаб ХДПУ в Киеве, где руководил В.С.Журавский, ворвалась группа, возглавляемая его соперником В.Стретовичем (ныне председатель парламенского комитета по борьбе с коррупцией и взяточничеством), и низвергла его с поста руководителя ( http://www.hds.org.ua/smi.php?lang=ru ). Уже давно ничего не слышно о деятельности ХДПУ (ныне ХДС) в Харькове, а вот имя городского и областного депутата В., попросившего нас помочь, и до сих пор на слуху в городе. В последний раз о нём говорили, когда он спас от застройки гаражами в панельном жилмассиве родники. Тогда перед выборами на дверях всех подъездов его избирательного участка висели плакаты: "Спасибо депутату В. за спасённые родники! Благодарные жильцы дома №....."

Итак, мы получили статус областной организации Партии славянского единства Украины, штаб которой с руководителем И.В.Карпенко, в миру вузовским преподавателем истории древних цивилизаций, находился в Донецке. Нынешний сайт этой партии: http://www.russiane.org/organisation/288.html Тогда ещё мы поддерживали дружеские отношения с соперничающими между собой за главенство и с киевским, и с донецким крыльями партии. Ныне же ПСЕУ и вовсе раскололась, в Ин-те о ней информации мало и тяжело судить, проводится ли сегодня партией какая-либо общественная работа. Нашёл в газете НБП ссылку одного из киевских руководителей на статью о расколе партии с анафемой её донецкому крылу: http://limonka.nbp-info.com/029/029_34_03.htm

Менее всего в памяти сохранились подробности общеукраинских партийных съездов и конференций, в дни проведения которых харьковчане "разбирали" на ночь для обустройства ночёвки иногордних соратников.

И всё же политическая карьера S могла при определённых обстоятельствах сложиться благоприятно. И если сама Партия славянского единства была обречена на забвение из-за отсутствия харизматических лидеров, пропагандируюших идею объединения славян, которых на нашей слобожанской периферии не породили ни застойная тишина 70-х - начала 80-х, ни перестроечное деляжничество, то атмосфера партии могла бы воспитать S как частного политика минимум городского или областного масштаба. И его деятельность, которой так сейчас не хватает в условиях антироссийских настроений в стране, была бы направлена на укрепление российско-украинской дружбы.

Но этого не произошло, хотя предпосылки для этого были. S был блестящим оратором. На местных телеканалах проводились дискуссии между S и руководителем харьковской организации украинской праворадикальной партии УНА-УНСО. Благодаря СМИ его имя становилось известным в городе и стране. Так, однажды по его просьбе нашу областную организацию хотел посетить сам лидер ЛДПР В.Жириновский, но на российско-украинской границе его не пропустили украинские пограничники в связи с его резкими антиукраинскими высказываниями относительно Крыма и Севастополя. И тогда на нейтральной полосе между пропускными пунктами под объективами СМИ Владимира Вольфовича встретил S со своей супругой N. Они долго обнимались и совместно поднимали сжатые руки с высокопоставленным гостем, символизируя дружбу народов.

Почему не сложилась политическая карьера S, это я попытаюсь выяснить в следующий раз.

Продолжение следует.

-------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
Дополнение. В 8-м абзаце продолжения1 после предложения "Интеллигентские усики S, его крупная выдающаяся черепная коробка всегда вызывала к его личности доверие тех, которых в советские годы на заводах было мало, а в институтских стенах много" следует добавить пропущенное: "В отличии, например, от моей личности, которая всегда вызывала у представителей "малой народности" настороженность и подозрения".