[Nyrh]

P.P.S. Источник: https://chassidus.ru/library/vse_dlya_bossa/1.htm

КОНКУРС МАМ
Написано в Талмуде: «Бен эсрим – ле-хупа», «Исполнилось двадцать – пора жениться». Папе был уже двадцать один год, а он все еще не был женат. Правда, зато он успел многое другое:

– Выучился на меховых дел мастера.

– Скопил денег, снял квартиру и выписал родных из России. Теперь он жил вместе с родителями, братишкой и двумя сестрами.

– Завел собственное меховое дело.

Но до исполнения обещания, которое он дал себе на скамейке в парке, было еще далеко. Ведь Папа собирался не просто поделиться с одинокими людьми вкусной едой в субботу. Он хотел согревать их домашним теплом, а откуда ему взяться без жены?

И Папа решил, что пора жениться.

И другие тоже так считали. После того, как он стал хозяином мехового магазина, в дом зачастили шадхоним. Шадхан – это человек, который помогает другим, незамужним и неженатым, найти подходящую пару, и получает за свои труды деньги. Папа был красив и богат. Шадхоним считали, что отыскать для него подходящую невесту ничего не стоит. Надо, чтоб она тоже была красива и богата. Только и всего.

Не тут-то было. Против богатства и красоты Папа не возражал, но просил, чтобы его познакомили с такой девушкой, которая честно соблюдает заповеди Торы.

А их у нас 613.

А для того, чтобы сойти в Америке за своего, нужно выучить разные гойские заповеди. Никто их, конечно, не считал, но набиралось много.

Мужчины учились брить бороду. А Тора предписывает не брить бороду.

Женщины снимали старомодные платки и делали модную прическу. А Тора предписывает замужней женщине покрывать платком голову.

Гои приглашали евреев на вечеринки. Там из граммофона лилась музыка и весело кружились пары. А Тора запрещает мужчине прикасаться к любой женщине, кроме его матери, дочери или жены,

Вот и получилось, что, изучая новые обычаи, евреям приходилось забывать про старые мицвос. А Папе нужна была такая жена, которая их помнит. И шадхоним сбились с ног. Время от времени один из них приходил к нему и говорил:

– Реб Янкев Йосеф, кажется, я нашел то, что вам нужно... Папа отвечал:

– Очень хорошо. В пятницу вечером я навещу эту семью.

Нью-Йорк большой город, а по субботам мы не ездим, но Папе не было в тягость отшагать путь, занимавший несколько часов, чтобы посмотреть, как в семье будущей жены соблюдают шаббос.

И вот, свернув со стрит такой-то на стрит такую-то, под моросящим дождем, решительно шагая через лужи, Папа наконец находил нужный дом. Он стучал. Ему открывали. Он заходил в комнату и видел, что девушка, о которой ему было заранее сказано, что лучше на свете не сыскать, ставит на огонь чайник. Это в субботу-то...

Иногда случается, что экзаменатор ставит студенту двойку и слегка злорадствует – вот, мол, учиться надо было лучше. Но в этом случае Папа ставил двойку двоим: девушке, которая не знала, что такое шаббат, и себе, потому что опять не смог найти для своих будущих детей Маму.

Он очень огорчался. Но он был солдат, который знал, что «все для Хозяина». Поэтому он поворачивался и спокойно говорил: «Извините. Мне дали неверный адрес».

И так было не один раз.

Шадхоним поняли, что Папу не так легко поставить под хупу, как казалось с первого взгляда. Тогда они запротестовали.

– Э, нет, мистер Герман, – сказали они, – нельзя так строго, уважаемый реб Янкев Йосеф. Откуда бедным девушкам знать законы субботы, если родные их не учили. И что это за дело – вошел и сразу вышел? Нет, вы навестите кандидатку в будни, посидите, расспросите, рассмотрите...

Папа согласился, что надо дать девушкам шанс. И вот одну семью он навестил в будний день. Пили чай, разговаривали. В это время в дверь позвонили. Дочка пошла открывать. На пороге стоял нищий. Она дала ему денег, а когда вернулась, родители сделали ей замечание, что дала слишком много.

Папа с размаху влепил в невидимый журнал большую жирную двойку. Да еще с кляксой. Он не хотел связать судьбу с семьей, где перед бедняком зажимают руку. Папа допил чай, сказал броху и больше в этом доме не появлялся.

Шадхоним объявили забастовку.

– Нет, нет, и еще раз нет, – сказали они. – Лучше поступить матросами на китобойное судно и, пробиваясь через айсберги, метать гарпуны в сердитых китов, чем пытаться заработать копейку на шидухе много раз уважаемого реб Янкев Йосефа... Хватит с нас!

И только один шадхан не сдавался. Он все искал и искал Папе невесту, и вот однажды пришел к нему и сделал такое заявление:

– Реб Янкев Йосеф, я наконец нашел девушку, которая отвечает всем вашим требованиям. Шаббос и кошер она держит так, что можете быть спокойны. Ее отец – известный талмид-хохом, знает восемь языков, в 12 лет уже получил право быть раввином. Есть только один маленький недостаток: у них нет ни гроша. Так что нечего и думать о приданом...

Это было что-то новое. Невесту без приданого Папе ни разу не предлагали. Шадхан стоял, окаменев, и ждал ответа. Папа сказал:

– Хорошо. Я навещу их в пятницу вечером,

И вот он стучится в дверь дома, где живет реб Шмуэль Ицхок Андрон, и видит статного мужчину с седеющей бородой, который сидит во главе стола, где ярко горят субботние свечи. Его жена, Фрума Рохл, в парике, сидит рядом с ним, пятеро сыновей, один к одному, окружают родителей справа и слева, готовые слушать «двар Тейра», слова Торы, которые будет говорить отец, а их сестра...

Вот, наконец!

Их сестра Адель раскладывает чай и разливает пирог. Тьфу, наоборот! Мысли у Папы немного перепутались, настолько необычно, настолько тепло, настолько по-субботнему дышалось в этом доме. Он почувствовал» что может не торопиться. Кажется, он-таки нашел Маму..,

ПАПА ДАЕТ ЦДОКУ
Бывает на крутой волне, что всех пассажиров лодки заваливает на один борт, и, чтоб она не перевернулась, кто-то должен, поборов инерцию, кинуться к другому. Таким человеком был отец Адель, реб Шмуэль Ицхок. В Америке он оказался не по своей воле, а потому, что его сыновьям грозила царская армия, где было трудно, почти невозможно соблюдать субботу и кашрут.

Вот и пришлось им всем собрать вещи и переплыть через океан. И там реб Шмуэль Ицхок увидел совсем другую страну, и даже немного других евреев. Конечно, там не было черты оседлости. И полицейский не вопил на тебя, что как ты, жид, посмел без вида на жительство топтать святую грязь города Саратова... Купил билет и поезжай, куда хочешь, в Техас или на Аляску.

И от этого у многих закружилась голова. Их закрутило, завертело, понесло. Одни евреи кинулись открывать фабрики готового платья, другие – сниматься в кино, третьи искали нефть среди кактусов.

А ешив не было, руки не доходили.

Однажды, по приезде, реб Шмуэль слышал, как выступает в шул знаменитый рабби Ридбаз, реб Яаков Довид бен Зеев. Говорил он примерно так: «Мицву можно сравнить со свечой, а Тору с факелом. И свеча, и факел распространяют свет в темной комнате. Но сильный ветер может погасить свечу, а факел от него разгорается еще больше и разносит свет еще дальше» Если в Америке не будет ешив, откуда разносится Тора, то свет наших мицвос может погаснуть...»

Реб Шмуэль Ицхок возвращался домой, задавая себе один и тот же вопрос: «Как быть?»

Через несколько дней его младший сын Фейвиш пришел домой и сказал, что в американской школе, куда он ходил, собирают деньги на рождественский вечер. И он тоже должен принести.

Это была последняя капля.

Евреи, стоя у горы Синай, приняли завет не поклоняться никому, кроме Гашема. И вот – деньги на чужой праздник, связанный с «аводой зарой», идолопоклонством...

Ох, Америка!

Словно от вспышки молнии темнота завтрашнего дня осветилась перед реб Шмуэль Ицхоком. До этого он работал страховым агентом, потому что ешив не было, в знатоках Торы не нуждались. Теперь он понял: раз так, он сам откроет ешиву, он сам будет принимать туда студентов и нанимать учителей.

Деньги? Вспышка молнии была слишком сильна, чтобы споткнуться о подобные мелочи... Вскоре окружающие увидели, что у знатока Торы тоже может быть деловая хватка. Реб Шмуэль Ицхок снимает помещение в синагоге. Горячо убеждает знакомых послать в ешиву своих детей, и так собирает первых десять студентов. О 9 до 2-х они занимаются Торой, с 4-х до 6-ти светскими предметами. И называется это ешива Яакова Йосефа, в честь его друга, главного рабби Нью-Йорка.

Впоследствии к ешиве присоединился детский сад, начальная школа и еще много чего. Это была одна из крепостей Торы. Факел, о котором говорил рабби Ридбаз.

Да, а деньги на все это?..

Реб Шмуэль Ицхок отдавал в ешиву все, что имел. Поэтому у Мамы не было приданого.

Мы, конечно, не осмелимся назвать реб Шмуэль Ицхока бедняком. Гашем наградил его преданной женой, семью детьми, множеством учеников, счастьем восхождения на склоне лет в Эрец Исроэль, Спросить у такого человека, сколько денег на его счету в банке, это все равно, что спросить богатыря, много ли лекарств в его аптечке.

Зачем богатырю лекарства?

Папа это понял. Но маме своей объяснить не смог. Она сказала, что все берут в жены девушек с приданым. А чем ее сын хуже? Нет, она не дает согласия на этот брак.

Бедность, если длится долго, может, как грипп, давать осложнения Папина мама боялась нищеты, она хотела, чтобы Папа жил в достатке. Папа не знал, как быть. Он страдал, и будущая Мама тоже страдала.

Прошло несколько месяцев. И вот однажды Папа встретил на улице старшего брата Мамы, которого звали Янкев Лейб. Они поздоровались и брат напрямую спросил:

– Почему ты перестал посещать мою сестру? Мы все думали, что ты интересуешься ею...

– Я очень хочу жениться на ней, – вздохнул Папа, – но моя мать против. Ей нужно приданое.

Янкев Лейб на минуту задумался.

Он мог обидеться, повернуться и уйти. Но тогда Папа и Мама по-прежнему остались бы в разлуке.

Он мог начать уговаривать Папу взять сестру без приданого. Но как быть тогда с родительским согласием?

И тут Янкев Лейб показал, что недаром происходит из семьи знатоков Торы. Он спросил:

– У тебя есть две тысячи долларов в банке?

– Даже больше, – быстро ответил Папа.

– Я придумал, как решить вопрос так, чтоб все были довольны. Дай мне эти две тысячи долларов в подарок, а перед свадьбой я верну их тебе в качестве приданого...

Папа был восхищен. Они тут же отправились в банк.

Папина мама была счастлива. Такая чудесная девушка! Из такой замечательной семьи! И с таким приданым!

Родители Адель тоже были счастливы. Их дочь выходит замуж за молодого бизнесмена, строго соблюдающего мицвос, который не потребовал никакого приданого...

А старший брат хранил молчание.

Если разобраться, то, вручив эти деньги, Папа кому-то дал цдоку. Только кому?

Будущей Маме? Да, это важная мицва – помочь бедной девушке выйти замуж.

Или своей маме? Ведь так важно, когда свекровь и невестка ладят между собой. Минна Ривка очень полюбила Адель, следила, чтоб та не работала слишком много, а если Папа с Мамой спорили, то она всегда заступапась за Маму.

Или себе самому? Потому что когда он спросил Маму, может ли она помочь ему принимать у себя в субботу одиноких, лишенных домашнего тепла людей, та немедленно согласилась.

Выходит, что, в конечном счете, Папа дал цдоку самому себе.

Редкий случай!