[Владимир Чернявский]

Сообщение от Andrej

Где именно индийское следствие об этом пишет?

На данный момент не могу привести данные посредственно связанные со следствием. Тем не менее, мы имеем свидетельства тех, кто знал Рерихов. В частности Нанджунда Рао, Адити Васиштха и того же Дев Даса (хотя он и является заинтересованной стороной). В частности, у Вас на сайте есть интервью Рао в фильме Тележко:

Нанджунда Рао: "В 1989 году Рерих заболел и ему нужна была операция. Мэри замыслила перевезти их в город. Каким-то образом она уговорила чету Рерихов поселиться в гостинице "Ашок". Сама она часто приезжала в имение и перевезла в город много ценных вещей. Девика Рани иногда жаловалась: Мэри не позволяла им приезжать сюда, и это было причиной плохого ухода за усадьбой".

Луиза Тележко: "Но у этой семьи было столько друзей, как получилось, что никто не помог им?"

Н.Рао: "Не было никакой возможности ни для жалоб, ни для советов. Мы много раз говорили с ними, но они были не в состоянии что-либо предпринять против Мэри. Она платила многим полицейским, она делала, что хотела, и платила без ограничения. Это было очень грустно. Мы когда-то читали об интригах в европейских королевских семьях, а теперь подобное происходило прямо у нас на глазах. У неё была вся власть, она даже иногда подписывала бумаги за доктора [Рериха], подделывала подпись, даже чеки. Так она сняла все деньги с банковского счёта и держала их у себя. Драгоценности были проданы, картины, предметы искусства тоже. У неё было почти 30 или 40 сотен тысяч, а не 1-2 рупии. Доктор Рерих не хотел терять контроль над своей собственностью. Он не занимался серьёзно завещанием или трастом для распоряжения своим имуществом. Он верил, что проживёт сто лет. Он поддерживал своё здоровье, был в хорошей форме, но его убили, я считаю − его убили. Он не осуществил задуманное в отношении своего наследия. Очень жаль".

Адити Васиштха: "Возможно, мы чего-то не понимаем. Но как случилось, что Девика Рани писала письма в правительство и никто не смог помочь ей. Два таких известных человека оказались безо всякой поддержки. Если попытаться сказать все детали того, что происходило, это окажется невозможно. Кроме того, я могу рассказать только то, что видела сама. Нанджунда Рао знает то, что видел он, все остальные знают то, что видели они. Где-то ситуацией манипулировали, в любом случае, она не была естественной. Секретарь [Мэри Пуначи] захватывала всё больше власти, и всем приходилось её слушаться".

Л.Тележко: «И Вам тоже?»

А.Васиштха (отрицательно качает головой): «Поэтому я и была там нежелательной персоной. Люди, окружавшие Рерихов, не хотели, чтобы я приходила, да и моя собственная семья противилась этому. Мой адвокат запрещал мне навещать их, но я сказала, что пока доктор жив, я буду ходить и навещать его. Это была рискованная ситуация».

Л.Тележко: "Они пытались запретить Вам навещать Святослава Николаевича?"

А.Васиштха: "Да. Они не могли сделать это напрямую, но они старались затруднить моё присутствие там. Например, когда я входила, они начинали говорить какие-то неприятные вещи, что меня расстраивало. Иногда я действительно расстраивалась, но это было неважно".

Л.Тележко: "Но они могли просто не пускать Вас туда".

А.Васиштха: "Нет, они не могли этого сделать, поскольку доктор [Рерих] хотел видеть меня каждый день".

Л.Тележко: "Оказывалась ли ему квалифицированная медицинская помощь?"

А.Васиштха: "Когда доктор Паки начал лечение, он прописал какие-то препараты из группы кортизонов. Существовали разные мнения. Приём кортизонов улучшал самочувствие Рериха, но возникала зависимость от них. Впоследствии он не мог от них отказаться. Но, в конечном итоге, они приносили вред. Было очень больно это видеть, потому что количество препаратов увеличивалось, он принимал всё больше, больше. Я не знаю, кого можно в этом обвинять, потому что докторов выбирала секретарь [Мэри Пуначи]. В какой-то момент появлялся её дядя или кто-то её родственников, который оказывал большое влияние на мадам [Девику Рерих], а секретарь на доктора [Рериха], им не давали объединяться. Они, конечно были чудной парой, они дополняли друг друга. Он был художником, она была очень культурной женщиной. И хотя с виду они казались очень тесно объединённой парой, иногда у них были абсолютно разные точки зрения. Доктор Рерих тогда был жив, и нужно было следить за тем, чтобы он был в порядке, чтобы его не беспокоили, это было очень важно. Нельзя было допустить, чтобы он волновался. Если вы кого-то любите, то вы не хотите, чтобы этот человек волновался и страдал. Но были такие мощные силы, такие мощные группировки, которые могли уничтожить кого угодно, без затруднений. Мне даже советовали не пить чай у них и ничего не есть. Но в отношении завещания было очень много неразберихи. Господин Кадакин больше об этом знает, как в последнюю минуту вносились изменения".

Александр Кадакин: «Когда умерла Девика и Мэри предъявила пять разных завещаний от имени Девики, естественно, все они были в пользу Мэри Пунача. Полиция уже доказала давным-давно, что эти были завещания поддельные, что она их даже... вот последнее завещание, что она его, Дэвика, человек величайшей грамотности и интеллигентности, не могла даже расписаться, и там её, значит, отпечаток пальца на этом завещании. Свидетелями выступали слуги гостиничные, которым можно дать, там, 10 долларов, они всё засвидетельствуют. Ещё тогда авантюристка Мэри задумала, что когда произойдёт то, что и Девика уйдёт, то она, предъявив эти поддельные завещания, захватит... станет владельцем имения, которое имеет космическую стоимость, фантастическую стоимость, потому что это имение примыкает очень близко, уже фактически слилось с самым быстро растущим мегаполисом Индии, каким является Бангалор».

Н.Рао: "Сиделки боялись друг друга, и всё происходящее выглядело очень подозрительно. Ничего не делалось открыто. Однажды ко мне в “Читракала Паришат” пришла одна из уволенных сиделок. Она рассказала мне, что Мэри заставляла их давать Рерихам лекарства, которые врачи им не назначали. Я спросил, почему она не пожаловалась врачу. Она ответила, что Мэри могла бы навредить ей, поэтому она молчала. Теперь, сказала она, я там не работаю и могу дать информацию. Она сообщила, какой транквилизатор им давали без ведома врача".

Л.Тележко: "А есть ли какие-то доказательства этих действий?"

Н.Рао: "Об этом было несколько газетных сообщений. Судебные власти не предприняли нужных действий, чтобы в этом разобраться, а частным образом такое расследование провести невозможно".
Голос за кадром читает письмо Девики Рерих: "У меня есть возможность переслать Вам это письмо через моего верного друга, мистера Дев Даса. Он скажем Вам, что я в беде. И я надеюсь, что Вы поможете мне, т.к. я нахожусь в окружении нежелательных лиц, которые держат меня под домашним арестом, пока они осуществляют свои планы. Я уверена, Вы сделаете, что нужно. У меня нет другой возможности связаться с Вами".

Н.Рао: "Это письмо, подписанное Девикой Рани [Рерих], было отослано главному секретарю правительства штата в 1992 году".
Голос за кадром: "В ответ на это письмо Верховный суд штата назначил комиссию по проверке обстоятельств дела. Члены комиссии предупредили всех, в какой день и час они навестят Рерихов. Люди из окружения Мэри угрожали им всю ночь, и заставили сказать представителям суда, что они в безопасности, довольны всем и не имеют жалоб. Суд, естественно, принял эту версию. В конце концов дело было закрыто. Круг наматывался на круг, чтобы скрыть реальность".

Л.Тележко: "А сейчас она [Мэри Пуначи] на свободе? Здесь она показывает знак победы?"

Н.Рао: "Чтобы сказать, что она выиграла? Она отпущена с условием не покидать Бангалор".

Другие свидетельства есть у Вас в материале "Чета Рерихов в номере гостиницы "Ашока" под контролем М.Д.Пунача".