[Татьяна Бойкая]

Сообщение от Владимир Чернявский

В поддержку тезиса Кадакина о том, что "к сожалению, Л.В. Шапошникова не могла ежечасно контролировать своё детище" говорят найденные в усадьбе пустые подписанные бланки, факты, указывающие на прямую подделку подписей и свидетельства о факсимиле Л.В.Шапошниковой, которым пользовалась тройка руководителей МЦР.

Л.В Шапошникова действительно навещала свое детище редко, обычно раз или два в месяц. Застать ее на рабочем месте было удачей. Домашний ее телефона был убран из всех справочников и баз того времени, как будто она имела какое-то отношение к гос.органам. Я знала ее домашний (сейчас он уже никому не интересен: 133 51 23), но звонить ей имели право только самые ближайшие сотрудники, иначе вплоть до увольнения. У себя дома на Вернадского 64а-50 она также никого не принимала. Старалась держать связь через нескольких курьеров и по телефону.

За несколько лет до смерти она упала и поломала в нескольких местах ноги на винтовой лестнице, которая вела из административного крыла в подсобку книжного магазина. Два месяца лежала в гипсе в тяжелом состоянии. Думали по старости может и не выжить. После этого несчастного случая видеть в музее ее приходилось лишь по большим поводам несколько раз в год.

В мое время коллектив МЦР больше напоминал парт аппарат. Шапошникова решала кадровые вопросы не сама. Все зависело от того, что ей напоют особо приближенные. Поэтому царило заискивание перед приближенными и оттеснение лишних. Постепенно сформировался коллектив, который стал дудеть в одну дуду и думать по шаблону. Все мыслящие не верноподданнически вышвыривались в два счета. Кругом все запоминалось, записывалось и передавалось куда следует. «Братство» бдило врагов.