[irene]

Собрала ещё раз все выписки из Записей Учения, имеющие отношения к событиям после Москвы и до отъезда из Урги.

Полное недоумение от следующих записей, между которыми ок. 3-х недель:

18 июля 1926 [Москва]
Настоящее мужество состоит в том, чтоб принести Мое письмо самым страшным людям. Нельзя выразить, около каких опасностей прошли в М[оскве]. Малейшее сомнение или содрогание могло принести разрушения. Я потому просил понять серьезность момента.

8 августа 1926 [Верхний Уймон]
Полагаю печатать третью книгу в Госиздате. Утверждаю, что можно ее послать через ГПУ. Если не сильны прямые работники в Р[оссии], можно заставить работать другие жернова.

Кто могут быть эти "самые страшные люди"? Можно предположить, что они имеют отношение к ИНО ГПУ и М.А. Трилиссеру. Или это наш "кровавый тиран" Сталин, "рвущийся к власти" и пр.?

И между тем Вл. тут же полагает печатать третью книгу в Госиздате. Возможно ли строить такие планы, имея страшных врагов в карающих органах или в партии?

Может всё таки на пути Рериха как-то стали те, кто конкретно были связаны с Англией или иезуитами?

Ещё раз перечитываю:

7 апреля 1927 [Урга]
Учитель чует стрелу погони. Явление Т[рилиссера] позорит М[оскву]. Удивляюсь слепоте, но ночь последняя должна быть коротка.

Слова "позорит" и "удивляюсь слепоте" никак не характеризуют врага, но... предполагаемых друзей, промолчавших перед представителями власти, поверившими клевете врага и натравившими (но уже через много месяцев) карающие органы. Не так?

"Ночь последняя должна быть коротка". - Ведь это слова надежды, но не осуждения врага.

Так что же было в Москве?