[Noy61]

Так как ссылка, данная мною в посте 1500 и 1623, сейчас не работает

http://forum.roerich.info/showthread...%E0#post449904,
то хотелось бы найти первоисточник,, дающий воспоминания Валентина Сидорова, о его встрече с З.Г. Фосдик в музее Рериха, в Нью Йорке.

Дело в том, что есть книга напечатанная по дневниковым записям Зинаиды Григорьевны "Воспоминания о Рерихах".
Логично было бы ожидать то, что факты изложенные В. Сидоровым подтвердятся
дневниковыми записями. Но это не так, есть большие расхождения.

Дело в том, что после поездки с Рерихами на Алтай, З.Г. Фосдик (тогда еще Лихтман, по мужу.) рассталась с ними в Новосибирске и поехала с мужем в США, а Рерихи отправились в Монголию. Это произошло 3 сентября 1926 года, а встретились они 29 марта 1927 года в Улан Баторе. Поэтому фраза, в воспоминаниях В. Сидорова, начинающаяся со слов: "Вскоре, как мы приехали..." и описанная встреча с военным министром - либо выдумка, либо происходила в другое время. Потому что З.Г. Фосдик приехал спустя , почти 7 месяцев, после Рерихов, в Монголию. В книге "Воспоминания о Рерихах" этих событий нет, как нет и описания того, что Рерихов посещал председатель монгольского правительства Церендорж.

То, что Рерихов встречали в Монголии с большим почетом подтверждается и то , что Монгольское правительство оценило подарок картины Рериха "Великий Всадник" как великий знак, тоже подтверждается.

Вот описание дня 8-го апреля, предшествовавшего дню 13 апреля, отъезда экспедиции Рерихов и Улан Батора. (как видно по датам спешки в отъезде не наблюдалось)
"...Затем Мор[ис] и Н.К. отправились в город по различным делам, которые надо было уладить до отъезда. Вернувшись домой, они рассказали, что ходили в Торгпредство и торгпред убеждал их уехать как можно скорее, он готов подготовить все машины к самому раннему сроку, ибо на некоторых участках дороги вскоре ожидаются движущиеся пески, что сделает их отъезд невозможным. Удивительно, что этот совет последовал после вчерашней беседы с одним человеком, посланным Блюмкиным, который настаивал, что они должны остаться и дождаться возвращения Блюмкина. ..."

. В воспоминаниях нет упоминания о Церендордже, председателе монгольского правительства, предупредившем о телеграмме из Москвы. А есть упоминания о Джамсарано, советнике правительства..., но о телеграмме из Москвы, в которой бы говорилось о задержании Рерихов , не упоминается.
И вот сам день отъезда:

13.04.27

В шесть утра мы были у них дома. Подготовка к отъезду уже началась, вещи почти погружены на машины, раскладушки сложены, спальные мешки свернуты. Я помогала упаковывать вещи.
В семь тридцать пришел Джамсарано с одним чиновником, чтобы провести их через таможню. Мы вместе выпили чай. Замечательно, что он привел с собой ламу, который будет сопровождать их до границы. Сказал, что работал всю ночь, готовил необходимые пропуска для этого ламы, чтобы он мог отправиться вместе с ними. Такое уважение и внимание!
Около девяти мы вышли во двор, и вдруг Джамсарано спрашивает: «Где ваши номера и лицензии на машины? Без них вас не пропустят». Стало очевидным, что по небрежности или чего еще хуже торгпред не позаботился об этом вопросе. И началось самое необъяснимое и возмутительное. Н.К. и*Юрий носились от одного места к другому, стараясь получить номера. Каждый чиновник сваливал вину на другого, пытаясь выгородить себя, а монголы, видя это, смеялись над таким проявлением некомпетентности.
Должно отметить, что Джамсарано тоже носился по всем инстанциям, стремясь поправить положение,*— его желание помочь поразительно. Поползли различные слухи, что отъезд хотели задержать, но наконец в три часа они принесли номера — Н.К. и*Юрий, оба измучены.
Е.И. напомнила нам об Указании, что последние объедки не будут вкусны. Теперь это сбылось. Все это время с девяти до трех мы были во дворе, волновались, ждали.

Так что, Владимиру Чернявскому , шляпное меню нужно отставить...