[Антер]

Сообщение от Michael

из какого народа будете?

Устойчивый штамп о "русских как рабах", популярный среди восточно-европейских либералов (да и российских либероидов, условно-русских) коренится в давней традиции шельмования и боязни русских. Приведу фрагмент одной неопубликованной работы.
Кюстин вложив в уста, как он поясняет «русского князя К ***, потомка завоевателей-варягов, иначе говоря, отпрыска стариннейшего дворянского рода». Впрочем, по логике маркиза, русский потомок норманнов – это особое явление, не чета русским азиатам, к тому же он выведен маркизом ещё и католиком, окончательно дистанцируя «информанта» от народа:

«Всего четыре столетия отделяют Россию от нашествия варваров, Запад же пережил подобное испытание четырнадцать веков назад: цивилизация, имеющая за плечами на тысячу лет больше, создала нравы, несравнимые с нравами русских.
За много столетий до вторжения монголов скандинавы послали к славянам, в ту пору ведшим совсем дикое существование, своих вождей, которые стали княжить в Новгороде Великом и Киеве под именем варягов; эти чужеземные герои, явившиеся в сопровождении немногочисленного войска, стали первыми русскими князьями, а к их спутникам восходят древнейшие дворянские роды России. Варяги, принимаемые за некиих полубогов, приобщили русских кочевников к цивилизации. В то же самое время константинопольские императоры и патриархи привили им вкус к византийскому искусству и византийской роскоши (т.е. также – Запад. – А.). Таков был, с позволения сказать, первый слой цивилизации, растоптанный татарами, когда эти новые завоеватели обрушились на Россию. <…>
Русские не учились в той блистательной школе прямодушия, чьи уроки рыцарская Европа усвоила так твёрдо, что слово честь [на Западе] долгое время оставалось синонимом верности данному обещанию, а слово чести по сей день почитается священным даже во Франции, забывшей о стольких других вещах! Благодетельное влияние крестоносцев, равно как и распространение католической веры, не пошло далее Польши; русские — народ воинственный, но сражаются они ради победы, берутся за оружие из послушания или корысти, польские же рыцари бились из чистой любви к славе: поэтому, хотя вначале две эти нации, два ростка одного и того же корня, имели между собой очень много общего, история, наставник народов, развела их так далеко одну от другой, что русским политикам потребуется больше столетий на то, чтобы сблизить их снова, чем потребовалось религии и обществу на то, чтобы их разлучить.
…Русские платили дань мусульманам, возглавляемым Узбеком, продолжая, однако, как и прежде, заимствовать искусства, нравы, науки, религию, политику с её коварством и обманами и отвращение к латинским крестоносцам у греческой империи. Примите в расчёт эти религиозные, гражданские и политические обстоятельства, и вы не удивитесь ни тому, что слово русского человека крайне ненадёжно (напомню, это говорит русский князь), ни тому, что дух хитрости, наследие лживой византийской культуры, царит среди русских и даже определяет собою всю общественную жизнь империи царей, удачливых преемников Батыевой гвардии.
…Нередко по прихоти хана их (русских князей. – А.) самих увозили, точно рабов, в глубины Азии, в орду, и царствовали они лишь до тех пор, пока беспрекословно повиновались всем приказам, при первом же неповиновении лишались трона; так рабство учило их деспотизму, а они, сами подвергаясь насилию, в свой черед приучали к нему народы; так с течением времени князья (последние остатки норманнов. – А.) и нация (русский народ. – А.) развратили друг друга. Заметьте, однако, что на Западе в это время короли и их знатнейшие вассалы соревновались в великодушии, даруя народам свободу. Сегодня поляки находятся по отношению к русским в точно таком же положении, в каком находились те по отношению к монголам при наследниках Батыя. Освобождение от ига далеко не всегда способствует смягчению нравов» .
И далее уже от себя де Кюстин пророчит гибель Запада от России, если последняя надежда Запада в лице Германии ничего против России не предпримет:
«Если воинский дух, господствующий в России, не создал ничего подобного нашей религии чести, если русские солдаты не так блистательны, как наши, это не означает, что русская нация менее сильна… <…> Провидение неспроста копит столько бездействующих сил на востоке Европы. Однажды спящий гигант проснётся, и сила положит конец царству слова (т.е. Западу. – А.). <…> Они убьют общество, дабы питаться его трупом. <…> Немцы ещё могли предотвратить бурю…<…>
Удивительная страна, рождающая рабов. <…> Русские ещё не могут считаться людьми цивилизованными. Это татары в военном строю — и не более. Их цивилизация — одна видимость; на деле же они безнадёжно отстали от нас и, когда представится случай, жестоко отомстят нам за наше превосходство» .
Отдельной, многократно смакуемой русской чертой маркиз называет русское «рабство». Одной его реплики достаточно, чтобы составить общее представление об остальных: «Обо всех русских, какое бы положение они ни занимали, можно сказать, что они упиваются своим рабством» .

Но если маркиз де Кюстин давал лишь пристрастный набросок путешественника о России, не сильно отличаясь от современных антирусских западных средств массовой информации, то уже доктринального единомышленника Маркс обрёл в лице графа Ж.Гобино, считающегося родоначальником расистской теории. Речь идёт об описании Гобино России и славянства в четвёртом томе его работы «О неравенстве человеческих рас» (1855), которую Маркс читал и на сохранившихся в его библиотеке первых двух томах этой работы имеются его многочисленные пометки. Гобино под недоброкачественность славянской расы подводит уже расистскую теорию. Славянская масса у Гобино – это, как он пишет, «стоячее болото, в котором, после кратковременных побед, тонули все более развитые этнические группы. Неподвижное как смерть, неумолимое как смерть, это болото поглощало в своей глубокой темноте самые пылкие и благородные принципы, не претерпевая при этом почти никаких изменений и после редких всплесков активности вновь возвращаясь в прежнее состояние спячки» (кн.6). У Гобино – «болото» славянского застоя, а у Маркса – кровавое болото татаро-монгольского насилия. Гобино пишет об исключительной цивилизаторской роли норманнов в России:
«Они заложили основы славного будущего славянских государств, скрепив их арийской кровью. Без них России бы не было. Сегодня существует большая славянская империя - единственная, которая выдержала испытание временем, первый и уникальный памятник политическому разуму, истоки которого следует искать в варяжских, т. е. норманнских династиях. Однако это грандиозное сооружение является германским только в силу факта своего существования. Норманны не изменили характер своих подданных: они были слишком малочисленны, чтобы добиться такого результата. Они затерялись в массе местного населения, в котором татарские набеги в средние века постоянно усиливали дестабилизирующее влияние финской крови [в славянах]. Все это имело бы бесславный конец, если бы судьба не послала этой стране силу, которая возродила её, и этой силы оказалось достаточно, чтобы нейтрализовать худшие качества славянского гения. Приход немецких князей, администраторов, генералов, профессоров, художников, ремесленников, появление англичан, французов, итальянцев медленно, но верно делали своё дело, трансформируя инстинкты местного населения и готовя его, помимо его желания, к тому, чтобы занять высокое положение в Европе. Всё, что сегодня есть в России политически значимого, всё, что сближает эту страну с германизированной цивилизацией, пришло извне» (кн.6).
Относительно России, как якобы самой выродившейся из всех белых групп Европы, у Маркса с Гобино обнаруживается полное единодушие, если не чистое заимствование (Марксом у Гобино). Правда, с существенной разницей: у Гобино сказано о славянах и России вполне нейтрально, по ходу общеэтнического и географического разговора о прочих «низших» и «выродившихся» нациях, тогда как у основателя марксизма к русской нации, русской крови клокочет необъяснимая и еле сдерживаемая злость. В вышеприведённом памфлете Маркса и целом ряде написанных в это время статей Маркс подозревает в сотрудничестве и тайном сотрудничестве с ненавистной Россией даже британских парламентариев и британское правительство, выступая тем самым в качестве главного спасителя Западной цивилизации и призывая её на великий бой с Россией, хотя бы и объединившись с Турцией.