[Восток]

Сообщение от Редна Ли

Кстати, один российский пушкинист говорил мне, что в их среде самыми лучшими специалистами по Пушкину считаются японские пушкинисты. Как это ни странно...

Какое-то время назад - это было общепризнанным фактом в некоторых кругах. Причём это вполне объяснимо, если учесть с одной стороны склонность японских студентов к кропотливому детальному изучению и главное - учесть личности основоположников японской Пушкинистики.

Пушкинские иероглифы в судьбе Варвары Бубновой
Варвара Бубнова – как много значило это имя в художественной жизни России начала двадцатого века! В Петербурге и Москве сотни поклонников новых, невиданных доселе, живописных течений – авангарда и супрематизма, – осаждали галереи и выставочные залы. Выставки с участием Варвары Бубновой и ее друзей Маяковского и Татлина, Гончаровой и Ларионова, Лентулова и Малевича, объединенные в творческие сообщества «Союз молодежи», «Ослиный хвост» и «Бубновый валет», эпатировали почтенную публику. Были дерзки, вызывающи, необычны. Но судьба не менее оригинально разложила жизненный пасьянс самой художницы. Ее «Бубновый валет» лег... на восток.
В начале 1920-х вместе с матерью художница отправилась в Японию, в гости к сестре Анне. Студентка Петербургской консерватории по классу скрипки Анна Бубнова, став женой вольнослушателя Университета и сменив свою родовую фамилию на японскую Оно, уехала вместе с мужем на его родину, в Токио. Визит к сестре Анне несколько затянулся — в стране Восходящего Солнца Вареньке Бубновой суждено было прожить почти... сорок лет! И стать основоположницей новой, прежде неведомой науки – японской пушкинистики.
Революционные вихри и семейные коллизии занесли двух русских барышень в экзотическую Японию. Но они не только не затерялись в чужой стране, но и привнесли в ее древнейшую культуру новые животворные импульсы «Если бы не она, – писала газета «Цусё симбун» о Варваре Бубновой, – переводы русской литературы в Японии не достигли бы, наверное, такого высокого уровня».
Мне довелось побывать в токийском университете «Васэда», где Варвара Дмитриевна многие годы читала курс лекций по русской литературе, и даже посчастливилось услышать в магнитофонной записи одну из них, посвященную «Евгению Онегину». Она читала последнюю главу романа, пушкинские строки о магическом кристалле, и пыталась объяснить их смысл японским студентам.

источник