[Руслан Коломиец]

Н.К.Рерих

ГЛАЗ ДОБРЫЙ

Добрый глаз редок. Дурной глаз в каждом доме найдется.

Мне говорили, что Станиславский заставляет своих учеников: "Умейте в каждой вещи найти не худшее, но лучшее".

Чуткий художник видит, что огромное большинство из нас с наслаждением служит культу худшего, не умея подойти ко всему, что радость приносит.

С великим рвением мы готовы произносить хулу перед тем, что нам не любо. Какое долгое время мы готовы проводить около того, что нам показалось отвратительным.

Встреча с нелюбимым порождает яркие слова, блестящие сравнения. И быстры тогда наши речи, и сильны движения. И горят глаза наши.

Но зато как медленно скучны бывают слова ласки и одобрения. Как страшимся мы найти и признать. Самый запас добрых слов становится бедным и обычным. И потухают глаза.

Удалось испытать одного любителя живописи. За ним ходил с часами и незаметно замечал время, проводимое им около картин. Оказалось, около картин осужденных было проведено времени слишком вдвое больше, нежели около вещей одобренных.

Не было потребности смотреть на то, что, казалось, доставило радость; нужно было потратить время на осуждение.

"Теперь знаю, чем вас удержать. - Надо окружить вас вещами ненавистными".

Мы, славяне, особенно повинны во многоглаголании худшего. В Европе уже приходят к замалчиванию худого, конечно, кроме личных выступлений.

Если что показалось плохим, - значит, оно не достойно обсуждения. Жизнь слишком красива, слишком велика, чтобы загрязнять себя зрелищем недостойным. Слишком много радостного, много заслуживающего отметки внимания. Но надо знать бодрость и радость.

Надо знать, что нашему "я" ничто не может вредить. Останавливаясь перед плохим, мы у себя отнимаем минуту радости. Удерживаем себя вместо шага вперед.

Учиться радости, учиться видеть лишь бодрое и красивое! Если мы загрязнили глаза и слова наши, то надо учиться их очистить. Строго себя удержать от общения с тем, что не полюбилось.

И у нас жизнь разрастется. И нам недосуг станет всматриваться в ненавистное. Отойдет ликование злобы.

И у нас откроется глаз добрый.

1913

Не поленился, перелистал Тейяра де Шардена. Как 15 лет назад, так и сейчас вижу великого ученого, которого по праву ставят рядом с Вернадским, Федоровым, Чижевским, Циолковским. Удивительно, что католическая церковь не сожгла его на костре - хотя нет, поступила еще хуже, по-иезуитски: просто запретила его книги и заставила влачить жалкую жизнь. Слишком великий ученый, чтобы устраивать показательное отлучение от церкви - церковь понимала, что сильно навредит себе же. Но по мелочам отравлять жизнь можно.

Хорошую, обстоятельную и объективную биографическую справку по де Шардену дает преподаватель Тобольской Духовной Семинарии священник Димитрий Кирьянов на портале bogoslov.ru:

"В 1925 г. Тейяру было предписано генералом ордена иезуитов Владимиром Ледочовски оставить свое преподавание во Франции и подписать постановление, в котором он отказывался от своих противоречивых утверждений в отношении первородного греха. Тейяр подписал постановление и уехал в Китай. Это было первое из серии осуждений церковными властями, которые продолжались вплоть до смерти Тейяра. Кульминацией этих осуждений стало определение Священной Канцелярии 1962 г. в отношении его работ: «Вышеотмеченные работы обладают такой двусмысленностью и в самом деле даже серьезными ошибками, что действуют противно католическому учению... По этой причине почтеннейшие и честные отцы Священной Канцелярии увещевают всех ординариев, а также руководителей религиозных институций, ректоров семинарий и президентов университетов эффективно защищать умы, особенно молодых людей, против опасностей, представленных в работах о. Тейяра де Шардена и его последователей».

По поводу остальных иезуитов - действительно, не стоят они того, чтобы тратить на них время. "Останавливаясь перед плохим, мы у себя отнимаем минуту радости. Удерживаем себя вместо шага вперед."