[Георгий Радуга]

Ничто на земле не проходит бесследно и юность ушедшая всё же бессмертна!
Как молоды мы были, как искренно любили, как верили в себя…
…..
Мы друзей лишь измены простить не могли.

Первый тайм мы уже отыграли…
Чтоб тебя на земле не теряли, постарайся себя не терять!
Небеса отгорели зарницей,
И в сердцах утихли огни,
Не забыть нам любимые лица, не забыть нам родные глаза…

(Сегодня День Военно-Морского Флота России):
Врагу не сдаётся наш гордый Варяг,
Пощады никто не желает…
Все цепи звенят наверх якоря поднимают
Готовятся к бою орудия в ряд на солнце грозно сверкают
...Свистит и грохочет кругом….
… …
Прощайте, с богом, кипящее море под нами,
Не думали братцы, что умрём под волнами!
……
И волны прославят в веках геройское имя Варяга!

Эти два стихотворения (см. ниже) я нашёл вновь в старой
дореволюционной русской хрестоматии « Гимназия на дому»,
наиболее меня порадывало творчество Виктора Гюго! Зная, как ты мой друг относишься к творчеству этого писателя, в трудную пору пусть оно послужит напутствием и нужной поддержкой Вам друзья в нелёгкий час Ваш, укрепит и закалит, наполнит верой и Надеждой! (оно наполнено знаками и таит глубокий тайный таинственный смысл)

Последняя Борьба (Стихотворение Кольцова).

Надо мною буря выла,
Гром на небе грохотал,
Слабый ум судьба страшила,
Холод в душу проникал.

Но не пал я от страданья,
Гордо выдержал удар,
Сохранил в душе желанья,
В теле силу, в сердце жар.

Что погибель? Что спасенье?
Будь, что будет – всё равно!
На святое Провиденье
Положился я давно.

В этой вере нет сомненья,
Ею жизнь моя полна;
Бесконечно к ней стремленье,
В ней покой и тишина!

Не грози ж ты мне бедою,
Не зови, судьба, на бой!
Биться я готов с тобою,
Но не сладишь ты со мной!

У меня в душе есть сила,
У меня есть в сердце кровь;
Под крестом – моя могила,
На кресте – моя любовь!

Караван
(Стихотворение Виктора Гюго)
I
По диким пустырям, по зелени саванн
Давно урочный путь свершает караван:
В своём стремлении к добру неутомимы,
Умы великие, святые пилигримы,
Идут уверенно и радостно вперёд,
Один – со знаменем, другой – ковчег несёт;
За ними, как поток неудержимой лавы,
Законы следуют, обычаи и нравы.
Священный караван! Зовут его – прогресс.
Мелькают перед ним: долины, тёмный лес,
Скрывая вдали за синим небосклоном.
И сильные помочь готовы утомлённым;
Минута отдыха, чтоб дух перевести –
И вновь идут они, и нет конца пути.
При каждом роздыхе в степи, где бьёт родник,
Навстречу путникам выходит Проводник.
Ян Гусс и Мирабо, Руссо, Савонарола –
Указывают им в сияньи ореола
Великий идеал. Сквозь сумрак и туман
К желанной пристани стремится караван.
Там светит им Заря священная Свободы,
Любовь и мирный труд, связующий народы,
И чем дорога их опасней и трудней,
Тем вера путников могучей и сильней.
Но вот, когда поля ночной оделись тенью,
И странники, вполне отдавшись утомленью,
Готовятся заснуть – тотчас вражда и зло,
Кишащия кругом, измерив их число,
Являются из мглы: то в образе пантеры,
Удава страшного, обмана иль химеры,
И прошлое, чей гнев бойцы стряхнули прочь,
Не в силах ярости безумной превозмочь,
Примешивает вой к их радостному кличу
И, силясь захватить бежавшую добычу,
Бросается, как тигр, из хаоса и тьмы,
Готовясь погубить спасённые умы.

II
Темнеет. Караван спускается в долину,
Безплодную – нигде кругом ни деревца,
Ни кустика… Простор песчаный без конца
В однообразную сливается равнину,
И здесь усталые раскинули шатры;
При свете ярких звёзд пылают их костры.
Давно настала ночь. Засните! Славу Богу!
Нет, – бодрствуйте! Кругом вы слышите тревогу?
Враги проснулися – и филин, и шакал.
Из тьмы ночной ползут коварство и измена –
Свирепый леопард, трусливая гиена;
Для хищников теперь урочный час настал.
Как шайка подлая убийц к добыче жадных,
Вся стая птиц ночных, чудовищ кровожадных
Явилася вокруг сияющих огней.
Во мраке искрятся всё ближе и грозней
Блестящие зрачки. Какой-то хаос дикий
Ужасных голосов – рычание и вой.
Из каждой рытвины зверей несутся крики…
Как только человек отважною стопой
Впервые снизойдёт в неведомыя страны, –
Тотчас же, огласив рычанием простор,
Навстречу смельчаку раздастся грозный хор
Чудовищ и, творя поспешные молитвы,
Готвится пришелец для предстоящей битвы.
Но вот стихает всё – рычание и стон,
Как вопль о помощи, что страхом заглушён.
И словно Сам Господь безчисленные силы,
Ползущая во тьме, десницею Своей
Разсеял – все бегут: пантеры и гориллы,
Готовыя терзать измученных людей,
Подобно демонам, извергнутых из ада…
Всё стихло. Над землёй, как мрачная громада,
Раскинулся небес необозримый свод,
И видит лишь его усталый пешеход;
Все замерли в тиши, предчувствием объяты…
И вдруг, как мощные громовые раскаты,
Раздался в темноте какой-то грозный рёв.
Он близко! Он идёт – гроза пустыни – Лев!

III
Он поднялся, внезапно пробуждённый,
Когда вокруг ночная тень легла.
Не как шакал, добычей привлечённый
И мертвецов терзающий тела,
Иль ягуар, грозящий из засады:
Нет, Он идёт, как царь и властелин.
Когда светил небесных мириады
Вдруг заблестят над сумраком долин –
Выходит Он, спокойный, величавый,
Покинув мрак удушливый пещер!
Пред ним тростник сгибается и травы,
Бегут стада шакалов и пантер,
Среди ложбин трепещут ягуары
Трусливые, узнав издалека
Его хвоста могучие удары,
Которым Лев о сильные бока
Лениво бьёт. Огонь сияет жгучий
В его глазах, глубоко дышит грудь,
И так всегда – спокойный и могучий –
Свершает Он свой неизменный путь
Но прежде, чем в песчаную долину
Из глубины лесов явился Он,
И тень его, подобно исполину
Легла вдали на мрачный небосклон –
Толпа зверей, почуяв приближенье
Врага – бежит в далёкие леса,
И при его могучем дуновеньи
Смолкают все ночные голоса!
(Перевод О. Чуминой)